— У вас в стране не принято принимать визитеров? — услышала она вопрос, заданный на чистейшем альбийском. — Я уже дважды заплатил за то, чтобы ты устроил мне встречу со своими хозяевами, и не намерен ждать еще неделю! У меня к ним важное дело!
Говоривший эти слова высокий мужчина бросил короткий взгляд на Ксению. Выглядел он весьма примечательно. Дорогой твидовый костюм, безукоризненная осанка и холодное, отстраненное лицо за версту позволяли узнать в нем жителя Туманной Альбии, причем не из числа простых смертных. Однако смуглая кожа, широкоскулое лицо с черными как смоль бровями и хищными чертами, выдавали в нем некоторую примесь восточной крови. Но даже не это необычное сочетание привлекало внимание с первого взгляда. Куда приметней был длинный ножевой шрам, который тянулся от нижней челюсти через всю левую щеку к глазу, из-за чего мужчина отчетливо напоминал морского пирата из слезливых любовных романов. О да, раньше Ксения непременно придумала бы историю о незаконнорожденном сыне альбийского аристократа от восточной красавицы, который посвятил жизнь мести отцу или за отца… и много чего еще дальше. Но то было раньше. В юности. Почти вечность назад. В январе Ксении должно было исполниться двадцать семь лет — не тот возраст, в котором еще верят в сказки и благородных разбойников.
Молодой мужчина, что держался рядом с альбийцем, разночинец или студент, если судить по одежде, перевел слова третьему из собеседников — тот стоял спиной ко входу и Ксению не видел. Каково же было удивление, когда девушка поняла, что это Тихон, Сашин камердинер, которому совершенно нечего было здесь делать.
Лишний раз порадовавшись прозорливости матушки, настоявшей, чтобы ее дети изучали не только галлийский, но и новомодный альбийский языки, Ксения шагнула вперед, не скрывая своего интереса к происходящему.
— Я передал барину вашу просьбу. Но они не в духе. Никого видеть не хотят. К тому же дела-с у них срочные. Уехали. А я барину не указ, — донесся до нее голос Тихона.
«Студент» перевел его слова. Воцарилась тишина. Альбиец смотрел на девушку, не собираясь продолжать разговор при ней.
— Тихон, — громко спросила Ксения, обращаясь к камердинеру брата. — А кого именно нынче не принимает барин?
Слуга резко обернулся. Побледнел.
— Так это… — невнятно промычал он.