— Я споткнулась, — быстро сказала я. — И, чтобы не упасть, по инерции шагнула назад.
— А кнопка закрытия дверей тоже случайно нажалась?
Его голос был ровным, но я почувствовала, как под этим тоном прячется насмешка.
— Да, — сказала я, стараясь выглядеть искренней. — Я не смотрела, куда опиралась, чтобы удержаться.
Змейс шагнул ближе, медленно, как хищник, выбирающий момент для рывка.
— Дай руку, — велел он, протягивая свою.
Я нерешительно посмотрела на его ладонь. Крупную, широкую и, как я помнила, совсем не холодную. Паника разрасталась внутри, словно сорняк. Но бежать было некуда, и я послушно протянула ему руку. Его пальцы слегка сжали мои. Не болезненно, но достаточно крепко, чтобы дать понять: отступать некуда. Вторая рука легла на моё плечо.
— Чтобы ты снова не споткнулась, — невозмутимо пояснил он. — А теперь рассказывай, зачем ты за мной следишь?
Я отчаянно искала выход. Признаться в правде я не могла, а молчать под его взглядом было невозможно.
— Я не знала, как к вам подойти, — выпалила первое, что пришло в голову.
Дайр Лисандр слегка склонил голову. Его глаза будто светились в полумраке коридора.
— Ногами, — спокойно сказал он. — Итак, раз уж твоя мечта сбылась… Что тебе нужно?
— Извиниться, — выдавила я.
— Извиниться? — повторил он, прищурившись. — И за что же?
— Примерно месяц назад я заставила вас работать подъёмником, дайр навигатор, — напомнила я.
Его янтарные глаза сузились, и я поняла, что он вспоминает тот случай.
— Принято, — кивнул он. — А ещё?
— Всё.
Я попыталась скрыть дрожь в голосе, но вышло не очень.
— Не верю, — отрезал он. — Возможностей подойти и извиниться, если уж тебя так беспокоила эта мелочь, было предостаточно. Да и времени прошло немало.
— Совесть загрызла, — пояснила я. — Гадкий такой вредный рудимент.
— Долго она как-то не могла справиться, — усмехнулся змейс.
— Так и совесть у меня небольшая, — парировала я. — Зато очень надоедливая. Две недели зудела, как комар над ухом, вот я и не выдержала. Признаю свою ошибку, дайр навигатор, и обещаю, что больше не буду проситься к вам на руки.
Увы, перевести всё в шутку не вышло. Лисандр Виперфанг не поверил ни единому моему слову.
— То есть, по-хорошему ты признаваться не хочешь, — констатировал он. — Значит, передам тебя безопасникам.
— Не надо! — запротестовала я, лихорадочно соображая, что бы ещё такого убедительного соврать. — У меня… У меня очень личная просьба к вам.