Осмотрела сколько смогла себя – молодая девушка, светлые длинные волосы, обычное тело, только подмышки не бритые. Зато на ногах, похоже, волосы вообще не растут. У светлокожих такое бывает.
Я передернула плечами – еще прохладно. Допила молоко, вкусное, кстати. И снова залезла в кровать. Честно говоря, особых мыслей не было. Ситуация явно вываливалась за границы моего опыта. Страха, впрочем, я не испытывала. Чего тут, собственно, бояться-то? Пожалуй, это легкое отупение и спасло меня, когда в комнату вернулась Кана.
-- Кана, я и правда ничего не помню. Это, наверное, от болезни.
Она привычно закрыла ладонью рот. Думаю, это чтобы не ахать и не охать…
-- Как меня зовут, Кана?
-- Так Стефания кир Шахнон, владетельница Мончи.
Стефания кир Шахнон… С ума сойти...
-- Я еще посплю, Кана, ступай.
Пожалуй, сейчас у меня просто нет сил выяснять, владетельницей чего именно я вдруг стала…
ГЛАВА 3
Весь день я вылежала в постели. Этого требовали и организм, и то состояние легкой прострации, в котором я находилась. Кашель у меня уже не страшный, остаточный, в груди не сипит. Просто слабость после болезни. Отлежусь несколько дней, разберусь что тут и как, а там видно будет…
Мысли текли хоть и лениво, но вполне разумные.
-- Татьяна в безопасности, про долги она знает, в наследство вступать не станет, страховка у нее есть… Интересно, как любовница Мишкина будет выкручиваться? К ней-то точно придут… А вот малышей я больше не увижу. Так толком бабушкой и не побыла. И Танюшка моя… Для нее ведь какой удар будет – две смерти в один день. Бедная девочка…
Периодически я дремала, но просыпалась каждый раз, как в комнату входила Кана. Есть совершенно не хотелось, зато пила я бесконечно.
-- Нет, Кана, обедать я не буду. Лучше молока мне еще принеси, пожалуйста.
-- Фания, лекарь велел кушать хорошо! Сказал, что как очнешься – будешь голодная, и чтобы непременно тебе бульон горячий сделали. Так я сварила, давай мисочку принесу?
-- Налей тогда в чашку, я лучше выпью.
Глотать все еще было больно, а уж жевать я и вовсе не смогла бы – потрескавшиеся губы начали кровоточить, как только я слегка зевнула. Надо бы их смазать чем-то смягчающим. О погибшей девушке я вообще не могла думать. Так это было… несправедливо! Совсем еще девчонка! Оставалось только надеяться, что и она теперь родится в новом мире.