– Лорена, я вчера имел честь просить у Тобиаса твоей руки. И твой дядя дал согласие. Полагаю, мы можем назначить дату свадьбы. Как насчет начала лета?
Я покосилась в окно, за которым вовсю буйствовала весна. А Люк, однако же, торопится. До первого дня лета оставалось меньше месяца.
– Это… это так неожиданно, Люк. Можно, я подумаю?
Он хмыкнул.
– Над фасоном платья? Матушка привезет тебе модные журналы.
– Причем здесь платье? – искренне возмутилась я. – Я пока не готова к замужеству.
Люк ухмыльнулся.
– Дорогая, ты не поняла. Тобиас принял мое предложение, а он – твой опекун. Твоя готовность, как и твое согласие, никого не интересует. Это так, формальность.
Он торжествовал. Я видела это, отчетливо читала в его взгляде. И в тот момент у меня не осталось никаких сомнений: Люк никогда не обманывался насчет моего к нему истинного отношения. Он прекрасно видел смешанную со страхом брезгливость, как бы я ни старалась замаскировать свои чувства фальшивой добрососедской приветливостью.
И меня охватила злость. Та, от которой перед глазами повисает алая пелена, а слова сами рвутся с губ, не давая времени на обдумывание.
– Похоже, вы с моим дядюшкой неплохо спелись.
Ухмылка Люка стала еще шире. Весь его вид словно говорил: «Ну-ну, потрепыхайся, пташка, все равно тебе не выскользнуть из силков».
– А если так, то отчего бы тебе на нем и не жениться?
Люк поперхнулся и с натугой закашлялся.
– Лор… Лорена… что ты… такое…
Но меня уже несло на волне гнева.
– А что такого? Дяде, по-моему, без разницы, лишь бы денег дали, а там меня ли замуж отдать, самому ли выйти – неважно. А тебе не придется… как ты там сказал… исправлять чужие ошибки. Жаль, конечно, что храм такой брак не освятит, да и общество воспримет с недоумением. Но, как знать, возможно, вы станете законодателями новой моды.
– Лорена!
Он был возмущен. Шокирован. Скандализован.
Он вскочил и навис надо мной.
Но я не боялась больше. Не сейчас, когда злость неслась по крови потоками обжигающей лавы. И когда совсем близко маячило спасение. Не иначе, сама Покровительница послала Эдгара Морено в наш городок!
– Я припомню тебе эти слова, Лорена. И ты пожалеешь, сильно пожалеешь, – прошипел Люк. – Я научу тебя держать язык на привязи.
Он пересек комнату широкими шагами и захлопнул за собой дверь столь оглушительно, что под потолком, кажется, качнулась люстра.