Дядюшка не заставил себя долго ждать. Он появился всего лишь через несколько минут после ухода – мне нравилось думать, что то было поспешное бегство – Люка.
– Дорогая, Лукас не заглянул в кабинет, чтобы попрощаться, – с притворным беспокойством произнес он. – Все в порядке? Вы поладили?
Мне хотелось заорать, затопать ногами, опустить тяжеленный томик модного поэта нейра Лопеса на намечавшуюся среди светлых дядиных волос плешь. Но ничего этого я не сделала. Следовало держать себя в руках, не то с дядюшки еще сталось бы завтра запереть меня и не пустить на праздник Дореи и Томаса. Он-то, в отличие от Люка, неплохо изучил свою племянницу и знал, что от меня можно ожидать чего угодно.
– Мы поговорили, – уклончиво ответила я.
Он выдохнул с видимым облегчением.
– Да? Ты умница, дорогая, даже не ожидал, признаться. Думал, начнешь спорить. Это ведь ради твоего блага, Лорена. Лукас – он парень неплохой, да. И богатый, а мой покойный брат оставил… кхм… да, оставил не так и много.
И все, что смог, милейший дядя Тобиас уже спустил за карточным столом, я в курсе. И умудрился наделать долгов, потому и продал меня Лукасу Доровски. Именно по этой причине, а вовсе не ради какого-то мифического моего блага. Ничего, ждать осталось недолго. Уже завтра я буду свободна.
– Простите, дядя, но я устала. Если не возражаете, пойду к себе, отдохну.
– Да-да, дорогая, конечно, отдыхай. Тем более, что завтра тебе надо хорошо выглядеть. Праздник же.
Да, праздник. В этом дядя не ошибся. Вот только он и представить не мог, что это будет мой личный праздник. День освобождения от жениха.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Дорея светилась от счастья. Невысокая, полноватая, рыжеволосая, она составляла с Томасом, худощавым и слегка сутуловатым блондином, пару несколько забавную, но удивительно гармоничную. Они смотрели друг на друга с таким теплом, с такой любовью, что я ощутила невольный укол сожаления из-за того, что придется испортить им праздник. А еще стало грустно и немного завидно. Но я, тряхнув головой, отогнала невеселые мысли. Прости, дорогая подруга, но другого выхода у меня нет. Впрочем, я не сомневалась, что Дорея злиться на меня не станет.
Поскольку день выдался солнечный и безветренный, но не слишком жаркий, столы решили накрыть не в доме, а на заднем дворе, в тени раскидистых деревьев. К цветочным ароматам примешивались аппетитные запахи жарящегося на вертелах мяса, и я сглотнула голодную слюну. Увы, вкусный обед мне сегодня не грозил. Гости все прибывали, и у меня вскоре зарябило в глазах от разноцветных нарядов и зазвенело в ушах от многоголосого шума. Или же виной всему то напряжение, что не отпускало меня ни на миг? Я обменивалась приветствиями со знакомыми, перебрасывалась ничего не значащими фразами с приятельницами и то и дело откидывала крышку на изящной луковице часов с перламутровым циферблатом. Полдень приближался. Половина двенадцатого. Без четверти. Без десяти.