— Не уверена, что это поможет против него.
Я была настроена оптимистичнее и считала, что даже если защита Высшего и не задержит, то хотя бы о прибытии его сообщит.
А она не сообщила.
Угнетая меня своими исключительными талантами, Барон предупредительно не стал повторять недавний ночной подвиг и ломиться в двери. Вместо этого он как-то обошел все плетения, не потревожив ни одного из них.
А я, все еще наивно полагавшая, что мой дом — моя крепость, стояла теперь перед ним в одном полотенце, чувствуя, как с мокрых волос на пол капает вода.
Скованная оторопью, я напрочь забыла, зачем сюда шла. Потому что какой-то там крем, пусть даже и сделанный по моему собственному рецепту, не мог быть важнее сидящего на кухне мужика.
— Какой приятный сюрприз, — хмыкнул вторженец, с интересом разглядывая мой наряд.
Смущение странным образом помогло побороть замешательство. Переступив голыми ногами, я на всякий случай ухватилась за полотенце на груди — хотелось верить, что вид мой в этот момент был воинственным:
— Послушайте, по какому праву вы здесь находитесь?
— По праву гостя? — предположил Барон, отставив стакан в сторону.
— Но я вас не приглашала!
— Да, ты на удивление негостеприимная хозяйка, — сокрушенный вздох и насквозь фальшивое: — Не могу понять, что я в тебе нашел.
По всем правилам сейчас я должна была испытывать страх, леденящий ужас, в крайнем случае — судорожный трепет. Но никак не раздражение!
А я была раздражена, и совсем уж озвереть мне не позволяло лишь осознание того, что злить Барона нельзя. Это пока он ведет себя вежливо и даже дружелюбно… насколько вежливым и дружелюбным только может быть Высший, но что случится, выйди он из себя?
Страшно было это даже представить…
Да, мне хотелось дерзить, хамить и ругаться, но я молчала, благоразумно давя свои самоубийственные порывы.
Пока я боролась с собой, Барон внимательно меня разглядывал.
— Ты меня соблазняешь? — деловито спросил он наконец, гася мой гнев изрядной долей удивления.
— Что?
— Этот вид, — меня смерили оценивающим взглядом. — Ты пытаешься меня соблазнить?
Я глубоко вдохнула. Выдохнула.
Напомнила себе, что сама виновата: не уехала утром домой на первой же попутной карете, вот теперь и огребаю. И все было бы нормально, я бы даже так не бесилась, если бы не одна маленькая деталь: