Дасти, не дожидаясь команды, двинулся вслед за хозяйкой. Эта модель, сконструированная известным, но ныне покойным изобретателем Дэмианом Кармайклом и усовершенствованная моим отцом, не нуждалась в простейших командах.
– Адди, скажи, – начала я и запнулась – ком в горле помешал выговорить фразу «дочь мэра Хэйворта». Но подруга понимала меня без слов.
– На днях матушка говорила мне, что Присцилла Хэйворт вернулась домой, окончив с отличием Высшую юридическую школу Маунтона, причем досрочно, и устроилась на службу в полицию.
На самом деле мне было прекрасно известно, кто такая Присцилла Хэйворт. Во-первых, мы были лично знакомы, во-вторых, в «Вестнике» писали о ней как о первой в Соединённом Королевстве девушке-полицейском, и, наконец, сегодня утром мисс Хэйворт явилась ко мне домой вместе с мэром и старшим инспектором Фарлоу. Но я даже представить себе не могла, что этой облачённой в мужской костюм девице предстоит стать причиной моей душевной боли.
А ведь когда-то мы с Олденом в шутку условились поступать в Высшую юридическую школу Маунтона на факультет уголовного права и процесса. Не самое подходящее занятие для девушки из приличной семьи, но мне было важно одно – не разлучаться с Олденом. Я надеялась когда-нибудь выйти за него замуж, родить ему сыновей и дочерей и жить долго и счастливо в маленьком уютном домике на краю города с видом на Волчий утёс.
Но в каждой шутке, как известно, имеется только доля шутки.
– Приглашение на клотильон ещё ни о чем не говорит, Джуди, – пыталась утешить меня Адди, – не расстраивайся, ведь Олден ангажировал тебя на мазорку. Не забывай об этом!
Мазорка! Как можно забыть!.. Но что значит мазорка в сравнении с клотильоном! Клотильон – любимейший танец молодёжи, наиболее весёлая и оживлённая часть бала, полная всевозможных сюрпризов, шуток и розыгрышей, а ещё – самое благоприятное время для флирта и признаний в любви. Приглашая даму на клотильон, молодой человек тем самым даёт понять, что испытывает к ней сердечный интерес.
– И не только на мазорку, не так ли? – Адди бросила на меня многозначительный взгляд.
– Ты права, дорогая, – согласилась я. – Полоньез и медленный вальс в моей бальной книжечке также значатся за ним.
Разумеется, я бы не отказалась от того, чтобы в бальной книжечке красовалось только одно имя – Олдена Фергюсона, да только это невозможно. Даже если бы мы были официально помолвлены (а это, увы, было не так), нам бы разрешалось станцевать пять или шесть танцев вместе, не более. Выходит, всё, на что мы могли пока рассчитывать – это три танца из шестнадцати, представленных в бальной программе. А уроки танцев у нас всего лишь два раза в неделю – полтора часа, когда нам позволено находиться на расстоянии шага и касаться друг друга, при этом не будучи уличёнными в предосудительном поведении. То, что негласно позволено оборотням, под строгим запретом для девушек и юношей из обычных семей.