– Нет, нет! Я один раз убралась и не до конца. Вы меня прогнали.
– Помню, – смеется. Открывает свою дверь и идет ко мне. – На, возьми, тихоня! Купи сыну шоколадку. – Сует в руки конверт. – Мама похвалила. Девушек не надо. У меня их знаешь сколько? – Смотрит мне в глаза.
Ничего не понимаю. Это он к чему мне задает вопрос? Заметно теряюсь под его пристальным, серьезным взглядом. Зачем-то киваю головой и ухожу, но через два шага останавливаюсь и виновато:
– Я в грязных сапогах. Испачкала вам все. И еще…
Перехватывает дыхание от одной лишь мысли…
– И еще, – повторяю. – Мне нужна защита и…., – хочу сказать, что уже хочу сменить работу так и не могу произнести. Хочу еще сказать: «Вы подставили меня, у меня теперь будут неприятности»…, но слезы наступают, глуша уши. Фрукт взбесится. Это ясно мне как Божий день! Дышу, молчу. Ильин подходит ближе, берет меня за руку, поворачивает ладонью вверх и смотрит мне в глаза. Вспыхиваю, дергаюсь, а он не пускает.
– Мы поговорили. Я поэтому поехал поискать тебя. – Скривил губы, отвел взгляд, потом негромко, сухо, страшно: – Да, Костя сразу слил тебя, это я попросил его узнать, во сколько ты заканчиваешь смену. Просто знай, не стоит сделать ставку на него. Я лучше… – Посмотрел в глаза.
– Зачем вы так? Это слишком…
Ильин вздохнул, опять отвел взгляд, произнес негромко в темноту и пустоту округи:
– Марина! В людях я умею разбираться. Тебе не прожить нормально тут одной. Тем более у тебя ребенок. Я помогу. С работой не парься, на Костю больше не надейся. – Посмотрел в глаза. – Ты что-то поняла?
Отрицательно покачала головой.
Ильин вздохнул:
– Это было предложением помочь. Иди домой. Мне надо ехать…, – и рассмеялся: – к маме.