– У вас родятся еще дети, моя госпожа и они обязательно будут сильными магами, – сказала повитуха.
– Нет, теперь Карл возьмет в жены новую кхакиню, и она родит ему наследника. А меня сошлет на дальний остров, где я проведу свои дни в одиночестве, – безжизненно произнесла пока еще кхакиня.
– Помилуй, Вулкан! Что вы говорите, ваша пламенность? – воскликнула кормилица. – Кхан вас любит и никогда так не поступит!
– Селестина, хотела бы я тоже быть в этом уверена. Но увы, страсть Карла, стала угасать, а три выкидыша подряд и мертворожденная дочь, развяжут ему руки. Никому не нужна жена, не способная родить наследника, а кхану подавно. Если бы девочка выжила, у меня был бы еще шанс. Я бы вновь попыталась родить Карлу наследника. А так...
В просторной спальне повисла давящая тишина.
– Закрыть двери и ставни! – скомандовала кормилица.
– Селестина, что ты…, – начала кхакиня, но на нее никто не обратил внимание. Все бросились исполнять приказ пожилой женщины.
– А теперь все присутствующие на крови принесут кхакине клятву верности! – велела старая кормилица, как только двери были закрыты.
– Селестина, зачем… – попробовала остановить ее кхакиня.
– Подходите ко мне по одной! – не обращая внимания на свою молочную дочь, приказала пожилая женщина.
В руках у нее блеснуло лезвие длинного тонкого ритуального кинжала, ручка, которого была инкрустирована драгоценными камнями.
Служанки и повитуха, поспешили выполнить приказ. Они по одной подходили к кормилице, а она делала на их ладони надрез и собирала кровь в магическую чашу. Когда кровь всех присутствующих была в чаше, они принесли клятву верности.
– Клянемся верой и честью служить кхакине Августине. Блюсти ее интересы, хранить тайны, а в случае опасности пожертвовать своими жизнями. Если мы нарушим нашу клятву, нас ждет мучительная смерть, но прежде, мы потеряем всех своих родных, на собственном опыте познав горечь потерь.
Когда последние слова сорвались с губ присягающих в верности, в чаше вспыхнул огонь, а затем небольшое облачко черного дыма поднялось в воздух и подлетев к кхакине, впиталась в ее ауру.
– Селестина, что ты творишь?! – воскликнула женщина.
– Спасаю вас, ваша пламенность! Дайте мне дитя!
– Селестина, нет! Это запрещенная магия! Ты погубишь себя! – прошептала кхакиня.
– Я не позволю, сослать тебя Августина! Ты мне, как дочь, которую я потеряла из-за лихорадки! Тебя я не могу потерять! Я верну тебе дочь, и ты останешься кхакиней, а потом родишь кхану наследника! Хорошо, что Карл в отъезде, и не присутствовал при родах. Иначе бы я не смогла помочь, а так к его возвращению, его будут ждать жена и новорожденная малышка. А вы клуши, ни слом не посмеете выдать её пламенность! – грозно глянула женщина на челядь.