– Да, госпожа Селестина, склонили головы служанки во главе с повитухой.
– Селестина, ты понимаешь, что собираешься сделать? – снова попробовала отговорить кормилицу кхакиня. – Ты хочешь выдернуть из эфирного царства только что вознесшуюся душу, которой уготована другая судьба! А если мы нарушим равновесие?
– Не переживай Августина, мы призовем душу, твоей малышки, и большого вреда равновесию не нанесем.
– Но ты погубишь свою душу!
– Она и так погибнет, случись что с тобой! Но хватит болтать, дай мне ребёнка!
Взяв ребёнка, кормилица уложила его на стол, зажгла шесть свечей, пять установила в районе головы, ручек и ножек ребенка, а шестую взяла в руки. Затем прикрыв глаза, женщина протяжно запела на древнем языке, который существовал на Силантиане, до того как он раскололся на материки.
– Сихара ахтаир дитэ! Рахра орхи, дитэ Вихра! Архо такеро ихуд! Ахрут ахев дитэ! Тхарь!
Стоило кормилице дочитать заклинания, как на безоблачном небе сверкнула молния, а над дворцом раздался раскат грома. Стены дворца задрожали, и люди в комнате закричали, а с младенцем стали происходить перемены. Кожа утратила свой смугло-синюшный оттенок и стала алебастровой. Волосы на голове потеряли свою огненную яркость и стали белыми с редкими золотистыми прядями. На щечках появился румянец. Затем последовал прерывистый вздох, и тишину в комнате нарушил детский крик.
– Получилось, – послышался благоговейный шепот.
– О, бог огня, она похожа на льдинку! – прошептала кхакиня, с ужасом глядя на младенца.
– Зато живая и с чертами нашего кхана…
В этот момент маленькие глазки открылись. И на мир посмотрели два голубых глаза.
ГЛАВА 1 ЭЙНСЛИН
Огненный архипелаг, семнадцать колец спустя.
Вновь, среди многочисленных карликовых деревьев внутреннего дворика патио, я спасалась от зноя, жары и палящего солнца. Жары, царящей на Огненном архипелаге круглое кольцо. Жары, от которой кожа высыхает словно пергамент, а лёгкие сворачиваются, будто лист табака. А здесь среди буйной растительности был небольшой искусственный водоем с плавающими в нем разноцветными рыбками. Вода из него испаряется, увлажняя воздух, и он не так обжигал лёгкие. Моя молочно-белого цвета кожа абсолютно не переносила солнечные лучи. Поэтому дни я проводила во внутреннем дворике среди карликовых пальм, драцены, бугенвиллии, альбиции и многих других красивых растений. И только вечером, когда зной спадал, я могла спокойно дышать воздухом огненных земель. И свободно, не боясь получить солнечный ожог, выйти на улицу.