— Фарпенка, Фарпенкари… Стратус. Страус ты недоделанный! Вот говорят, что драконы произошли от динозавров, а у птиц и динозавров есть предок! Курица огнедышащая!
Дракон её, естественно, не слышал. Поговаривали, что он настолько злой, что одна встреча с ним оборачивалась гробовой доской, но Валина привыкла уповать на авось и на то, что ей очень, ну просто поразительно везёт.
— Никуда от меня не денешься! Склонишься! Я докажу, что даже тёмную ведьму можно полюбить.
Тут уже вмешался внутренний голос. Он обычно предпочитал помалкивать, но уж если появлялся, то обычно в какое-то важное время и не затыкался, пока это время не пройдёт.
“Тёмную? Ты себя в зеркало видела? Да тебя даже мать родная Ванилькой зовёт!”
“Приёмная! Радина мне приёмная! — недовольно напомнила Валина и скрестила руки на груди, правда шага не сбавила. — И что со мной не так? Как будто тёмная ведьма не может быть блондинкой?”
“Да разве ж в цвете волос дело? Ты смотри. Идёшь, а за тобой всё расцветает”.
“Не виноватая я! Оно само!” — тут же мысленно пискнула Вал и бросила косой взгляд через плечо.
Увы, внутренний голос был прав. Если за спиной настоящей чёрной ведьмы оставались выжженные земли и разрушенные дома, то Валина могла похвастаться чем-то противоположным. Например, ожившим дубом, который в спешном порядке покрывался сочной молодой листвой.
“Само не само, а ведьма ты не чёрная. Ты и сама это знаешь!”
“Нет. Я… Я должна. Я должна быть чёрной ведьмой!” — закусив губу, чтобы не расплакаться, ответила Ванилька.
“Слушай, Ванилька… я, может, на фамильяра не тяну. И вообще я плод твоего воображения, но тебе не надоело идти против своей природы и пытаться изобразить, что ты тёмная или чёрная, как тебе больше нравится? Почему бы тебе не признаться в том, что ты другая?”
Валина замерла как вкопанная, потом подошла к ближайшему дереву и прижалась к нему лбом.
“Ты и так знаешь ответ. Или я тёмная ведьма под покровительством господина Арвеля, или я мёртвая ведьма. Других в Эрвенте не бывает!”
Этот аргумент внутреннему голосу было нечем перебить, и вдохновенная речь о том, что у каждого свой путь и своё предназначение, свои возможности и цели… заглохла сама собой.
Дальнейший путь прошёл в молчании. Вскоре от широкой грунтовой дороги, уходящей к деревушке, отделилась небольшая тропа. Валина бы наверняка её пропустила, если бы не массивный камень, у которого лежали подношения.