— Марк, что на тебя нашло? — кое-как просипела я. Он подошёл. Поднял меня, качающуюся, крепко взял моё лицо в свои ладони. Заглянул в глаза.
— Ты не понимаешь. Я тут два месяца без бабы. Я соскучился. Как с цепи сорвался.
— Я понимаю, Марк, но… — начала мямлить я.
— Вытащите меня отсюда! Слышишь, Еся! — он внезапно постучал по моей голове и опять начал сверлить меня своим неистовым взглядом. — Я здесь из-за твоего отца! Из-за его делишек. И все эти статьи мне и парням шьют тоже из-за него. Понимаешь меня?
Я кое-как кивнула. Голубые глаза горели огнем.
— Ничего ты не понимаешь! Я в тюрьме гнить не хочу! Послушался тебя, дурак, пошёл работать к твоему бате! А у него проблем с криминалом выше крыши. Загребли меня. Он-то на свободе, а? А я в тюрьме! Получается, Еся, ты меня подставила! Такая, значит, твоя любовь? — он придвинулся ещё ближе и ударил ладонью по столу. Я зажмурилась и начала шептать, что не хотела. Что мы обязательно его вытащим.
— Уж постарайтесь, — прохрипел Марк, снова гуляя по мне плотоядным взглядом. — Жаль, времени мало, а то я бы ещё раз… Ты не блядствуй, Еся, поняла меня? Чтоб дождалась!
— Марк, что ты такое говоришь? — быстро зашептала я. — У меня никогда не будет никого кроме тебя!
— Знаю я вашу породу бабскую. И мне всё равно донесут, поняла? — он схватил меня за подбородок. — А узнаю, убью. Мне терять нечего.
— Марк, разве это ты? — вдруг взыграли во мне остатки гордости. — Разве ты такой? Ты же говорил, что любишь меня, что доверяешь мне!
— Вот и веди себя соответственно, не крути хвостом, — он схватил меня за правую грудь и начал мять, довольно постанывая. — Сейчас охранник зайдет, жаль, времени мало, — он сжал пальцами мой сосок, и у меня из глаз брызнули слёзы.
— Не надо, я не люблю этих соплей, ты же знаешь, — Марк убрал руку с моей груди и переместил на лицо, оттягивая мою нижнюю губу. — Еся, Еся. Кто же знал, что ты из такой гнилой семьи? Личико ангельское, фигурка как у Афродиты, а гены гниленькие. Из-за тебя человек в тюрьме сидит. А говоришь, я твой единственный, говоришь — любишь!
— Я тебя дождусь, Марк! — я вытерла слёзы, поймала его руку, поцеловала несколько раз и прижала к своей щеке. — Я тебя очень люблю и сделаю всё, чтобы тебя выпустили.
Довольный, Марк вышел. Зашёл охранник. Сразу начал пялиться на меня, нисколько не удивившись тому, что увидел. Привычные они здесь к такому?