- Де Вивонн! - в голубых глазах Людовика сверкнула самая, что ни на есть нешуточная угроза. - Что у вас было прошлым летом с мадемуазель Манчини?
- Чёрт подбери, да ничего не было! Вы и сами должны помнить, сир, - огрызнулся в ответ де Вивонн, и в его глазах также сверкнули молнии. - Мы же вместе с де Виллеруа, де Лозеном и де Жанлисом катались на лодках в Фонтенбло. Помните? А болван де Лозен перевернул мою лодку. Я тогда с головой угодил в пруд, чуть ли не на самое дно ушёл. Ну и нахлебался же я воды! Да ещё и простыл на ветру. В мокром-то камзоле, когда на берег выбрался, долго ли простыть! Ну, так и вот же - та простуда перешла бы в воспаление в считанные дни! Мадам Манчини меня специальным отваром отпаивала и поставила на ноги всего за два дня.
- Мадам Джеронима? - сурово уточнил Людовик, не сменив выражения своего лица до тех пор, пока не дождался объяснений.
- Конечно же! А кто же ещё? Ну что, идёмте в апартаменты королевы и позовём мадемуазель Манчини? - теперь де Вивонн попробовал сменить тему разговора и посмотрел в сторону Большой галереи.
- Нет! Не сейчас ещё, - Людовик потёр цветочный бутон в ладони и вдохнул аромат лепестков. - Я кое-что ещё хочу сделать. Идёмте! Сначала одеться! Этим вечером мы с вами выйдем в свет, Луи-Виктор! Надо бы послать кого-нибудь на поиски де Лозена. Наверняка он снова опаздывает.
- Но куда же? Мы поедем верхом? Или мне отдать приказ, чтобы для нас заложили карету?
- Никаких карет! Так мой выход сразу же заметят. Нет, мы пойдём пешком. В ограде садов Тюильри есть калитка с выходом на улицу. Там нас не никто не увидит. А идти вовсе недалеко. Это будет просто вечерняя прогулка.
- Значит, кроме де Лозена никого не позовём?
- Я бы позвал Манчини, - протянул в задумчивости Людовик, а заметив понимающий смешок в глазах де Вивонна, посуровел. - Я сказал: Филиппа Манчини! Он, кстати, знает о том, куда мы собираемся пойти. Но его днём с огнём не сыщешь!
- Да ну! Как же! - ухмыльнулся де Вивонн и кивнул в сторону гвардейцев, стоящих в карауле в Парадном вестибюле. - Стоит спросить у тех ребят. Наш шевалье Манчини с некоторых пор можно сказать поселился в кордегардии гвардейской роты. Там он постоянно в компании своих закадычных друзей. Если ему ещё не надоело разыгрывать из себя старого вояку, то его наверняка можно застать в кордегардии. Он с господами гвардейцами в кости или в карты режется, пока хватит денег из тех, что ему щедро выделяет на расходы его дядюшка. Наверняка же, клянусь печёнкой святого… - Луи-Виктор запнулся и задумался, ища в памяти достойную кандидатуру святого, чьими потрохами он мог бы поклясться без вреда для собственного живота и души.