«Современно. Чётко. Удобно» — так гласила надпись на её заставке. Однако же «удобство» — понятие относительное и является вопросом привычки. А избавляться от старой привычки, то есть переучиваться, в нашем дружном отделе мало кто желал, предпочитая работать по старинке. Те же, кто желал, делали вид, что вынуждены подчиниться требованиям руководства, чтобы не выбиваться из коллектива и не навлечь на себя праведный гнев главбуха, которая смотрела на монитор компьютера как на пульт управления космическим кораблем, не меньше.
Нам с Оксаной и Толиком выпала почётная обязанность с компьютерами общаться, выступая посредником между техникой и бухгалтерами «старой школы». Программа от нашего не всегда корректного ввода операций и перегрузки локальной сети нещадно сбоила. Все зависания традиционно списывались на козни вредителя-айтишника. Он взамен раскрывал руководству глаза на нашу «профнепригодность». Противостояние перешло в разряд холодной войны. Руфина Агарьевна была в ней на передовой, а враг номер один подвергался критике со всех сторон. Даже в далёких от работы аспектах.
— Ну да. Так себе, — согласилась я, не желая спорить, потому как худой мир с главбухом предпочтительнее затаённой с её стороны вражды. — Хотя проблема-то не всегда во внешности. Это же дело поправимое: постричь, перекрасить, переодеть. А попадись придурок... Что ты с ним сделаешь?
— Ой, кто бы говорил... — закатила глаза к голубому небу Оксана. Чертыхнулась, поскользнувшись на ледяной корке, и продолжила. Правда, теперь взгляд от коварной дороги уже не отрывала. — Легко рассуждать, когда у самой парень что надо и при всех достоинствах. Сытый голодного не разумеет.
Голодной она подразумевала себя, и это имело свои основания. Не то чтобы кавалеров у кассира не было, были, только не те, которых она считала достойными её благосклонности. А вот достойные почему-то выбирали не её. «Сытых». То есть меня, о чём сейчас и недвусмысленно высказались.
— Ждёшь, чтобы я с тобой поделилась? — фыркнула я, потому что терпеть не могу, когда мне в упрёк ставят то, к чему я в принципе не имею отношения. Я же не охотница за кошельками и не виновата, что мой друг детства оказался обеспеченным сыночком своего папочки, а отношения, которые начались в песочнице и продолжились за школьной партой, решил во взрослом возрасте перевести на уровень близких.