- Господин Герн, позволите? - дверь приоткрылась, и в щель просунулся длинный нос.
- А, это ты, Богомол? - безо всякого интереса отозвался господин Герн, мельком глянув на дверь. - Проходи.
В щель скользнул тот самый поджарый ночной путник, что час назад с двумя подельниками рыскал по улицам Нулота.
- Ну, чем порадуешь? - господин Герн смотрел на посетителя поверх пенсне, не откладывая в сторону пера и какой-то хозяйственной книги, в которую, судя по всему, он вносил новые сведения.
- Четверо, господин Герн, - заискивая и с надеждой на одобрение сказал Богомол.
Господин Герн поджал губы и задумчиво посмотрел куда-то сквозь стену.
- Сейчас приду. Жди меня там.
Богомол исчез за дверью, господин Герн заполнил две последних строки в своей книге, промокнул чернила, запер книгу в ящике бюро и вышел из комнаты. Пройдя по коридору с обшарпанными стенами, он вышел во внутренний двор, скрытый от посторонних глаз высоким деревянным забором, и направился к небольшому кирпичному строению, похожему на сарай, огляделся по сторонам, открыл тяжелую дверь и шмыгнул внутрь помещения.
Сарай был с секретом. В пол была вделана крышка люка, подняв которую и спустившись по десяти ступням вниз, можно было оказаться в большом подвале высотой в человеческий рост. Стены были обложены кирпичом, а в кирпичи вделаны два десятка железных колец с цепями. Каждая цепь заканчивалась металлическим ошейником. Тяжелый спертый воздух едва не валил с ног, и господин Герн поспешил прикрыть нос платочком. Молча, поднося к лицу каждого масляную лампу, он осмотрел троих пленников, сидящих на земляном полу и не оказывающих ни сопротивления, ни возмущения своей участью. Потом его взгляд обратился на четвертого, лежащего у стены.
- А с этим что? - он толкнул ногой лежащего. Богомол шмыгнул носом.
- Что это? У него кровь на голове. Вы что, испортили мой товар? - повернулся господин Герн к Богомолу.
- Кровь? - сделал тот удивленные глаза. - Где? Ой, и правда. А мы его таким и подобрали, господин Герн. Вот правда - он такой и был.
- Бестолочь! - прошипел на него Герн. - Он же полудохлый! Куда он годится? Что мне с ним теперь делать? Когда ты, наконец, начнешь думать своей башкой, тупица?
- Ну... Он же ничего был. Да он сейчас очнется. Водичкой на него полить, и он очнется. Правда, - защищался Богомол. Герн ничего не ответил, поднялся наверх и прошел в дом. Богомол суетливо семенил за ним.