- Внимание всем. Повреждения корпуса. Возможная утечка воздуха. Всем приготовить спасательные капсулы. Внимание всем. Повреждения корпуса. Возможная утечка воздуха. Всем приготовить спасательные капсулы… Внимание…
Тима сорвало с места. Со всех ног он кинулся к выходу с этажа…
И тут корабль тряхнуло второй раз.
Отчаянно взвыла сирена, и обрушилась темнота. Что-то забормотал и забулькал искин. Крики запертых в каютах людей стали невыносимо жуткими. Потом они много раз снились ему по ночам, терзая память, как злые духи. Но сейчас…
- Тим!
Это был голос матери.
- Тим! Возьми Дару!
Ярость, страх и что-то еще звучали в этом исказившемся крике, который перекрывал странный шипящий свист.
- Дару! Дару-у-у…
Мальчик слепо метнулся назад. Навстречу этому жуткому шипению и крикам.
К нему метнулось что-то живое. Завизжало, забилось, ударив.
- Дара?
- Аа-а-аа-а! – вопила сестренка. – Ма-а-а-ама…
Но поднявшийся до истошного воя крик матери уже потонул в жутком, сводящем с ума шипении. И ветре. Ветре, дувшем из-за спины, в ту сторону, где…
Воздух.
Это выходил воздух. Корабль получил две пробоины, и вторая пришлась как раз на тот борт, к которому примыкала часть пассажирских кают. Одна из них была той, где находились их родители. Кто знает, каким чудом матери удалось успеть выпихнуть в щель дочь в то время как через дыру в борту воздух – и жизнь – покидали лайнер.
- Тим!
Он не сразу узнал голос отца – искаженный, сдавленный. В щели мелькнуло его перекошенное лицо. У живого человека не может быть {так} помят череп. Ужас толкнул мальчика, заставив попятиться. Но страшнее всего было даже не лицо. Страшнее всего была рука. Раздувшаяся, с лопающейся от перепада давления кожей рука, протянутая в щели. И нечто, зажатое в странно раздувшихся, неживых пальцах.
- Возьми… храни… ключ…
- Мама! Папа! – билась в руках Дара. Оцепеневший Тим увидел, как отец последним движением кисти метнул это нечто – пластинку на цепочке – в его сторону. Мальчик машинально вскинул руку – защититься – и цепочка коснулась пальцев, тут же сдавшихся в кулак.
- Ти-и-ии-и-и…
Крик прервался.
Он шарахнулся прочь, дернул за собой все еще вопящую сестру. Запертые люди кричали по-прежнему, но не все. Соседние с их каютой хранили молчание.
Лайнер действительно был поврежден и часть внутренних систем отказала. Сирена выла и верещала по-прежнему, временами начиная вещать что-то об отключениях того или иного отсека. Произошла автоматическая герметизация всех дверей – когда Тим и Дара подбежали к выходу, панель не открылась, сколько дети ни пытались нажимать на кнопки. Мальчик даже попытался вскрыть корпус и разобраться во внутренностях панели управления, чтоб перепрограммировать ее, но ему мешала Дара. В темноте девочка пугалась, кричала, дергала его руку и рвалась к матери.