***
Горожане прощались с погибшими родными, дым от погребальных костров стелился по долине, и лошади тревожно раздували ноздри. Отряд сумел отловить десяток коней, что само по себе было очень неплохо. Король всегда отличался рачительностью, он будет доволен. Драгна уже проснулась и деятельно стряхивала с себя следы невзгод. Утреннее яркое солнце и свежий ветер с моря бодрили и заставляли людей двигаться живее.
У коновязи ждали Рори и собака.
- Сегодня его величество собирает баронов и горожан, будет устроен пир.
- Хорошее решение. – Коста спешился и потрепал доверчиво подошедшую Ларку по лохматой голове. – Я не против выпить доброго вина и закусить парочкой хорошо прожаренных кусков мяса. Ты видел свою сестру?
- Она носится между подвалами и кухней, пытаясь всё успеть. Дракон ночью притащил в когтях нескольких быков.
- Чьё тавро?
- Сдаётся мне, но я не могу в этом поклясться, - паж хитро улыбнулся, - что один из береговых баронов, что в пошлый раз кричал о несправедливости налогов, лишился приличной части своего стада.
Собеседники понимающе переглянулись.
- От Глоссетов кто-нибудь прибыл?
- Нет.
Они скорбели по погибшему другу, как могут скорбеть лишь те, кто прошел с ним через серьёзные испытания – без лишних слов и выставленных напоказ чувств. Олан Глоссет сдержал клятву и показал королеве ноги её врагов, срубив секретным, передающимся из поколения в поколение ударом встреченного неприятеля.
- Пойду найду жену. – легко коснувшись плеча шурина, Коста зашагал во двор замка.
Рори ещё раз вздохнул и щёлкнул собаку по носу:
- Тебя тоже печалят несчастливые люди?
***
Он замер, в который раз – сотый, тысячный? – любуясь Ойрой. Молодая баронесса беседовала с несколькими служанками. Она уже не краснела, как в первые дни после прибытия в замок, говорила уверенно и спокойно. Большие серые глаза, в которых так мечтал утонуть Легро, чуть щурились от солнца. Тонкие, красивой формы брови сошлись на переносице. Похоже, Ойра столкнулась с трудностями. Вот она прикусила нижнюю пухлую и сочную губу, а сердце Косты пропустило один удар.
- Миледи? – окликнул он супругу, придав лицу выражение крайней надменности.
Служанки тотчас поклонились и разошлись по своим делам. Солнечные лучи пронзали легкие пряди, выбившиеся из-под чепца, и вся Ойра была этим светом – мягким, обволакивающим, уютным...