- Ну как? – поинтересовался его вечный болельщик Абрам Рафаилыч.
- Как всегда, - отозвался Жора. – Штуку слил.
- О, большой прогресс. Прошлый раз, помнится, ты продул почти полторы штуки. Ты вообще хоть раз выиграл?
- А как же. И не один. По десять-пятнадцать долларов. Но в результате все равно в минусе.
- Эх, - мечтательно сказал директор. – Вот где деньги-то. Когда же ты, наконец, научишься?
Жора посмотрел на него злобно.
- Это рулетка, - сказал он. – Повезет – не повезет. Или учись – не учись. Одноху…
- Фи, - сказал Абрам Рафаилович. – Да Вы, Жора, совсем распоясались. Вот когда будет у меня в руках доллар, я Вас им непременно ударю.
- Это тебе долго ждать придется, - заметил Жора.
- Тебе тоже, - парировал директор.
- Ах так, - сказал Жора и, помедлив, добавил. – История нас рассудит.
Часам к четырем жара на улице стала спадать. Солнце, правда, светило точно в окно, делая атмосферу в комнате вовсе невыносимой. Но через пол часика оно должно было зайти за крышу цеха и тогда станет немного легче. Жора взял с подоконника каску:
- Пойду, подышу свежим воздухом, а то здесь свариться можно. Идешь?
- Нет, не могу, - с сожалением сказал Абрам Рафаилович. – Черноморское, чтоб оно прокисло, должно позвонить. Буду вариться. Я потом деньгами возьму.
- Ну, ну.
Жора вернулся минут через сорок, держась за голову. Вид у него был бледный и удрученный. Он тяжело плюхнулся на стул и швырнул каску на подоконник.
- М-мать!.. – сказал он слабым голосом, но с выражением.
- Что? – спросил директор сочувственно. – Перегрелся?
- Какая сволочь… - сказал Жора вместо ответа и страдальчески сморщился. – Какая сволочь проектировала главную палубу? Ответь мне, директор?
- Ну-у, - осторожно начал Абрам Рафаилович, потом резко изменил интонацию. – А в чем, собственно дело?
- А в том, б…дь, что у вас рамные бимсы ниже среднего человеческого роста!
- А я тебе говорил, что не надо там ходить.
- А где ходить, умник, когда в галерее света нет, а аварийный выход хрен знает, чем завален. Вобщем с тебя, как с ответственного за корпус, материальная компенсация.
- А вот каску надо надевать.
- А это что?! – взорвался Жора, показывая на лежащую на подоконнике каску. – Ты погляди, даже треснула на хрен! А что бы с головой было. Вобщем, сиди теперь здесь в одиночестве, а я домой пойду, потому что голова раскалывается и работоспособности никакой.