Уже мысленно слышала удивленные восклицания со стороны наблюдателей, представляла гнев, оскорбленное самолюбие и недовольство на лице того, кому был озвучен отказ, однако изумление вопреки всему окатило меня. Нисколько не смутившись несогласием, мужчина обманчивым движением отвел в сторону ногу, будто собирался отступить, и в краткий миг, когда я расслабилась, рука на талии увлекла в короткий полукруг. После него мы сразу очутились в центре зала среди других пар. С усмешкой этот человек произнес: «Тогда я поведу».
Он вел легко, очень легко. Подобной невесомости я прежде не видела даже у учителей танцев. И при этом весьма уверенно. Пальцы на талии не сжимались крепче положенного, хотя другой бы опасался, что возьму и выскользну из его рук, однако и не напоминали желейные палочки. В иное время только наслаждалась бы искусным партнером. Гибким и быстрым, но точным в движениях, когда не приходилось следить за чужими ногами, чтобы вовремя отдернуть свою. Именно в таких случаях люди говорили: «словно скользит по паркету». И именно сейчас была та редкая возможность, когда можно отдаться на волю мелодии и расслабиться, позволяя себя направлять, разделив эту легкость на двоих. Однако не тогда, когда отказалась от танца.
— Вы недовольны? — он задал вопрос, который был весьма уместен, но казался абсолютно излишним. По моим поджатым губам и отвернутой от него голове можно было с легкостью догадаться, что я недовольна.
— Просто счастлива, — ответила, как полагалось лучшей выпускнице, на чьей груди непросто так сверкал орден с синими лентами.
— Что же не нравится? — это было похоже на насмешку. Настолько похоже, что я вскинула глаза.
Не черные. Первое, что пришло на ум. Его глаза в отличие от костюма были не черными. Но какими. Синими? Темно-темно синими? Или… я нахмурилась. Мне казалось, будто они меняли свой цвет. Освещение? Все дело конечно же в освещении.
Вновь отвернулась, слишком поспешно, пожалуй. Таким вот мужчинам не стоит показывать, будто они способны смутить или выбить из колеи собственными поступками.
— Так что? — он не забыл своего вопроса.
— Я не люблю, когда моих слов не слышат.
Снова вскинула голову, ведь глупо высказывать претензии пустоте.
И опять захотелось отвернуться. У него были странные глаза. Да и весь облик рождал в душе… даже запнулась мысленно, пытаясь подобрать это слово. Дрожь сродни ознобу? Вот это смутно отражало мои ощущения.