Дедушка, Виталий Сергеевич Безверхних, самолично находился за рулём праворукого минивэна, осуществляя вывоз дочери и внуков поближе к природе, на снятую до конца лета загородную недвижимость. Недвижимость свалилась в руки с некоторыми приключениями и оговорками, ибо при нынешних ценах не вышло бы за такие деньги снять и тараканьего угла, да подвернулся случай.
Виталий Сергеевич бросил взгляд в зеркало заднего вида, оглядывая живое наполнение салона минивэна. Там находились привычно подкашливающие, худенькие и белобрысые Паша и Геша, а также их мать, Алевтина, такая же белоголовая и худенькая, только без подкашливания, тридцати пяти лет отроду, сама – единственный и поздний ребёнок в семье Виталия и Галины. Галина внуков не дождалась. За год до того, как одинокая и мало кому интересная из представителей противоположного пола дурнушка Аля приняла решение «родить для себя», жизнь Галины предательски украл внезапно оторвавшийся тромб. И всё! Как не было долгой и счастливой совместной жизни, будто корова языком слизнула. Виталий Сергеевич с головой погрузился в чёрный шлейф утраты, не замечая ничего вокруг до тех пор, пока не выяснилось, что Аля «в положении».
– Что?! – уставился он на дочь, сообщившую свежую новость из своей личной жизни. – Без мужа? Да он хоть кто, как?!
– Никто. – Ответила Аля своим бесцветным голоском. – И звать никак. Не будет мужа, пап. Для себя рожу. И хватит спрашивать, мне двадцать восемь лет, в конце концов.
Виталий Сергеевич только вздохнул. Дочку они с Галиной очень любили, где-то баловали, где-то строжили, особо ни в чём не отказывали, но росла она в любящей семье, где родители – папа-строитель и мама-медсестра. Может и не каталась дочура, будто сыр в масле, но всё материально нужное у неё было. Умненькая росла дочура, послушная, правильная. Жаль, не взяла Алька внешности ни от отца, ни от матери, в молодости составивших весьма приметную и красивую пару! Бледненькая, с неопределённым мышастым цветом волос, с острыми и невыразительными чертами узкого личика, и вся сама такая же худющая, как кость – хоть в анфас, хоть в профиль.
– Эх, ребро Адама... – тихо вздыхал Виталий Сергеевич, глядя на то, как взрослеет Алевтина, которую домой из школы не провожал ни один парнишка.
– Израстёт – похорошеет. – Галина Павловна говорила это более чем твёрдо.