Придвинувшись поближе к огню, юноши жадно впитывали промёрзшими телами жар и блаженствовали.
Тишину нарушило осторожное покашливание. Ллойд повернулся на звук и обнаружил стоящего рядом монаха, который держал в руках два больших кубка. Через плечо у него были перекинуты полотенца.
— О, а вот и глинтвейн! — радостно поприветствовал Светлый так вовремя преподнесённый напиток. Но прежде, чем принять кубок, он подсушил волосы полотенцем, и Льюис последовал его примеру. Вернув полотенца, юноши, наконец, сделали по большому глотку согревающего глинтвейна и вновь растянулись на шкуре.
Лежать, щурясь на пламя, оказалось приятно. Жар огня и градусы вина сгорели в считанные минуты, но уходить к себе совсем не хотелось. Обычно вечерние часы старшие воспитанники были предоставлены сами себе. Кто-то повторял пройденный днём на занятиях материал, кто-то молился, кто-то предавался блаженному ничегонеделанию. Так что Ллойд и Льюис могли валяться у камина, не боясь порицания со стороны монахов.
— Слушай, давно хотел спросить: чего это отец Якоб на тебя так взъелся? — задал мучивший его вопрос Светлый.
— А бес его знает… — беззаботно наморщил нос Льюис и вновь хлебнул глинтвейна. — Тебя-то, из Светлых да богатых, за драку он вряд ли накажет. А помучить кого-нибудь явно хочется, особливо в дурном расположении духа. Вот и отрывается на мне. Знает, скот кривоокий, что за меня ему ничего не будет…
— Да спалит его огонь вулканического демона! — в сердцах бросил Ллойд самое популярное среди школьников проклятье.
Зверёныш расхохотался:
— Ты всё ещё веришь в их существование?
Ллойд слегка смутился:
— Не то чтобы верю… Но пока никто не сумел доказать, что вулканические демоны — вымысел, монстры, которыми родители и няньки пугают малышню, я не настроен категорически отрицать их существование. Да и привык уже к этому проклятью, если честно…
Светлый улыбнулся располагающей улыбкой. Ему нравилась эта беседа, лучше всяких слов говорящая, что Льюис не держит на него зла и открыт к общению.
А тот, прикончив глинтвейн, отставил кубок в сторону и перевернулся на спину, заложил руки за голову. Это несказанно удивило Ллойда. Ведь прошло всего несколько часов после порки и рубцы от розг на спине должны были причинять сильную боль, однако Льюис явно не испытывал неудобства.