Струсивший извозчик резво скатился с коляски, снял мой саквояж, подобострастно откланявшись, взобрался на козлы и был таков. Я глубоко вздохнула и осмотрелась. Наш крепкий каменный дом под черепичной крышей за эти годы почти не изменился. Всё так же основательно стоял на земле, смотря на окружающий мир большими двустворчатыми окнами. Высокое крыльцо, казалось, только недавно отремонтировали, и оно сверкало на ступенях свежей древесиной. К дому вела аккуратная дорожка, выложенная из тщательно подобранных булыжников. Помню, тётушка Рона изводила рабочих своими проверками и придирками, пока они не сделали так, что поверхность дорожки стала практически ровной. Меж камней прорастала местами чахлая зелёная трава, но бушевать ей не давали, подавляя рост нехитрым заклинанием.
За домом раскинулся большой сад с плодовыми деревьями и ягодными кустарниками, там же был небольшой огородик. Всем этим хозяйством заведовала тётушка Пифа, любительница выращивать на грядках всякую зелень и овощи. Когда она исчезала, её хозяйство временно переходило к Фло, но стоило ведьме вернуться домой, как сестра прекращала наведываться на её территорию.
Я хотела подхватить свой саквояж, но тётушка Пифа шикнула на меня, отодвигая в сторону. Достала из кармашка на красивом фартуке блестящий пузырёк и капнула из него пару капель на гладкую кожу.
— Теперь тащи, — радостно заявила она. Я, пожав плечами, снова подошла к своему багажу, от которого меня только что отодвинули, и, дёрнув, чуть не подкинула его вверх. Он стал весить не больше дамской сумочки. — Здорово, да? — зелёные глаза блестели от переполнявшей ведьму гордости. — Теперь можно таскать яблоки в подвал без найма мужиков! Сами управимся.
Через полчаса мы всей семьёй сидели за большим столом. Я была ужасно рада, что закончились мои мытарства в школе и я наконец вернулась домой. На коленях у меня, свернувшись клубочком, лежал Биб. После долгой дороги в клетке он был ужасно вялым, а потому не вертелся и не прыгал, как обычно. Из-за того, что хорёк был жутко активным и запросто мог куда-нибудь юркнуть, а мне потом ищи его, пришлось его на время пути арестовать. И теперь он всем своим видом демонстрировал, что в корне не согласен с таким моим решением.
Я посматривала на своих тётушек. За пять долгих лет, что меня не было, мои родственницы почти не изменились, и я понимала, что ужасно по ним соскучилась. Мои визиты во время каникул были недолгими. В это время я, как правило, что-нибудь отрабатывала в школе, а потому могла появиться дома всего на пару-тройку дней.