Невысокий, поджарый, волосы темные с проседью, черты лица какие-то смазанные, обычные, такого в толпе и не заметишь. Хотя… было в нем что-то, что привлекало внимание. Я взглянула на него внимательнее, отмечая красивые губы и правильной формы нос, какими скульпторы античности обычно награждали свои творения.
Пока я бравировала, взгляд незнакомца, скользнув по лицу, остановился на моей груди, почти вызывающе обтянутой футболкой. В этом не было никакого сексуального подтекста, лишь какой-то холодный расчет, отчего мне стало очень неуютно. Помедлив, мужчина с часами Джеймса Бонда повернулся к хозяину кабинета и кивнул:
— Да, то что надо.
Нахмурившись, я откинулась на спинку стула и демонстративно обратилась к начальнику:
— Товарищ полковник?
Он задумчиво посмотрел на меня, будто решаясь. Это было не похоже на Павла Андреевича, обычно он, если уже вызывал, то не сомневался. Пауза затягивалась. Я даже начала гадать, по какому делу меня могли вызвать, когда наконец полковник нарушил затянувшееся молчание.
— Скажи-ка мне, Голованова, а ты современную литературу читаешь? — неожиданный вопрос заставил подскочить на месте.
Я тут же вспомнила, как, купившись на рецензии, пыталась прочесть роман современного классика, где героиня «преодолевала множество тягот судьбы».
Роман начинался с того, что малолетняя девица справляла малую нужду под забором, после шло описание, как родители зачинали ее. Книжку я отложила и долго стояла под душем, пытаясь смыть чувство омерзения от прочитанного. Тогда мне показалась, что до современной классики я точно не доросла. Или переросла.
— Ну-у, — протянула я, стараясь выиграть время, — смотря какую литературу…
— Как там это… — полковник подглядел в свой талмуд, так он называл огромную, как альбом, тетрадь, которую использовал вместо ежедневника. — Фэнтези! Вот ведь выдумали! Сказки, короче, читаешь там про магов, миры параллельные?
— Читаю! — Я все еще не понимала, к чему он клонит, поэтому, заметив, что незнакомец, сидящий напротив, смотрит на меня с плохо скрытым весельем, спешно добавила. — Иногда.
— Ясно. — Павел Андреевич задумчиво покусал губу. — А вот скажи, Голованова, хотела бы ты в такой мир попасть? Чтоб там замки, рыцари…
— Вот спасибо! И за что вы меня так? — совершенно искренне воскликнула я и, видя недоумение начальника, пояснила: — В замках же сквозняки и вонь, а рыцари годами не моются!