Профессор почесал свой затылок. Как-то неинтеллигентно с его стороны. А он продолжил:
- Откуда она подцепила эту болезнь, никто не знает. В те времена все болезни были на учете, и врачи не сомневались в благоприятном исходе. Но все происходило с точностью до наоборот. И таблетки, и процедуры, и растворы, все как будто специально разгоняло скорость развития болезни. И Бортахай начала гнить, причем, по-настоящему. Теперь гнилостный запах распространялся по всему дому, а прислуга ученого начала зажимать свои носы. Но это уже не помогало. Как вы, наверное, знаете, противогазы от запахов не спасают. И вот из дома начался исход людей. Скоро в нем остался только сам хозяин и больная. Да спрашивайте, молодой человек, по глазам вижу.
Паганель выслушал вопрос. Дублировать его, да и последующие, я не вижу смысла. Точность достижения перевода заставляла и профессора, и нашего лингвиста работать в режиме повторения. Вот и Паганель вначале задумался, а потом немедленно продолжил:
- Кто ее мог заразить? Могло быть случайно. Как не исследуй природу, в ней всегда остаются загадки. Да и умельцев, и талантов у нас в то время тоже хватало. И вот что странно. Он продолжал ее любить, любить по-настоящему. Это было непонятно. Глядеть на разлагающееся, вонючее тело и любить. Безгранично и до конца. То, что она умрет, Зуахатра не сомневался. Он просто решил ее воссоздать. Причем такой, какой она была при жизни, и чтобы потом жила долго.
Нет, он явно не прост. Так быстро научиться. Да и лингвист ему практически не нужен. А этот профессор продолжает учиться. Только часто останавливается. На мой взгляд, эти длинные остановки ни к чему. Но я не имею возможности гнать вперед мысли профессора, который, передохнув, снова затягивает:
- Зуахатра отбросил идеи с ДНК, отказался от воздействия на элементы организма. Он решил создать уникальную, универсальную клетку, которая смогла бы свободно развиваться, обновляться и даже…да-да, думать. Она смогла бы взаимодействовать с такими же подругами-клетками и, главное, создавать визуальный набор, напоминающий человекообразный объект. Не пойму как, но у него получилось. К этому времени сама Бортахай умерла. Она лежала и гнила. А ее похороны нужно было проводить без людей. Старому профессору пришлось заказать все принадлежности, ему выделили небольшой, дальний участок. А все остальное он должен был сделать сам.