– Да, я мазохистка, махровая, – подтвердила я, сообразив, что несогласие с мужем обойдется мне дороже.
– Тогда пардон, мадам, сожалею, что помешал вашим играм, – хохотнул Дубинин, разведя руками, и размашистой походкой двинулся в обеденный зал.
– Больно? – сочувственно спросила я Тему. – Посмотреть, что там у тебя?
– Этого еще не хватало. Одевайся и выходи, вызывай такси, – велел мне Артем, сунув в руки свою дубленку и направляясь к уборной. Я, прихрамывая, поковыляла к выходу – выполнять поручение мужа.
«А почему бы мне не попробовать получать удовольствие от избиения? – подумала я, дожидаясь Тему на улице. – Почему бы и вправду не представить себя мазохисткой? Вдруг, мне понравится боль, и я наконец-то перестану чувствовать себя настолько несчастной? Вполне счастливой из-за состояния Олежки почувствовать себя я, конечно, все равно не смогу, но хоть немного мое восприятие собственной жизни станет лучше. Не зря же мудрецы говорят, что нужно менять отношение к тому, чего нельзя изменить. В моем случае это домашнее насилие, которое с этого вечера превратится в БДСМ-игру».
ГЛАВА 2. Поделом мне!
Однако бить меня в этот вечер Артем почему-то не стал, а отвез к маме. А на следующий день привез наши с Олежкой вещи, сообщив, что наш гражданский брак станет браком выходного дня. Но я и за это Теме была благодарна. Так радовалась, что он не сказал, что нам совсем надо расстаться, а согласился поддерживать отношения, навещать сына и помогать нам материально!
О себе я не думала: секс с Артемом давно меня уже не удовлетворял, и его я, кажется, тоже уже не заводила. Так что выходных нам с ним вполне хватало. Хотя, признаться, теперь я стала Тему ревновать неизвестно к кому, высказывать иногда ему претензии по этому поводу и получать за это заслуженное наказание.
Наказывал меня Артем кулаками, иногда и пинками, изредка – ремнем. Порой даже казалось, что прихожу к нему по субботам не для секса, а для экзекуции. Но и это я была готова терпеть ради Олежки. Надо же было Теме спустить пар? Надо. И если ему для этого требовалось поколотить меня – так уж и быть. Тем более что до потери сознания Артем меня почти никогда не избивал, переломов и других серьезных травм мне ненаносил, а боль – боль можно было и перетерпеть. Физическая боль – не самое страшное, что может быть в жизни.