Он сначала опешил, а потом рассмеялся:
- Горячая! Мне нравится.
- Свадьбы не будет… - тихо проговорила я.
- Чего? – Николай Викторович продолжал усмехаться.
- Свадьбы не будет! – выкрикнула я и выпрямилась, взяв себя в руки.
Он вновь приблизился и взял меня за подбородок:
- Слушай сюда, девочка, - голос вдруг стал низким, злым. – Свадьба будет. И ты на ней будешь улыбаться! Иначе…
Я в ужасе замерла, не в силах закричать.
- Иначе твоего Пашку я посажу. Ты знаешь, связи у меня есть. Пойдет по самой долгой статье. А Михаловне запрещу торговать своей ягодой через мои магазины. А пойдет на станцию – там ее менты примут. Посмотрим, куда ты со своей гордостью тогда отправишься.
Он отпустил меня так же внезапно, как и схватил. Отошел на шаг, снова нацепил свою хищную улыбочку и поправил воланы на моей блузке.
- Подавать заявление со мной идти не нужно, я твой паспорт уже взял. Готовься пока к свадьбе. Приданного у тебя нет – собирать нечего. Можешь в город съездить за платьем, денег выделю. Завтра утром пришлю Федьку, он тебя свозит. Не забудь что-нибудь сексуальной прикупить для первой брачной ночи. А теперь пойдем к гостям, моя ненаглядная. И, главное, улыбайся!
ГЛАВА 4
У меня не было никакого желания выбирать подвенечное платье. Всю ночь я проплакала в подушку, кляня судьбу и родителей за то, что оставили меня на попечение злобной бабки.
В какой-то момент я даже решилась сбежать из дома, встала и на цыпочках пробралась на террасу, но вдруг услышала тихие всхлипы из комнаты бабули.
Что же с ней будет, если я сбегу? Нищенская пенсия и тюрьма? И Пашку посадят? Кстати, где же Пашка? Почему он так и не объявился?
Может, Николай Викторович подстраховался и закрыл его где-нибудь в подвале? Разом на меня навалились страх за Пашку и жалость к бабуле. Я прижала ладонь ко рту, чтобы не разрыдаться прямо здесь, и вернулась в свою комнату.
Пружины подо мной скрипнули, и бабушкин плач прекратился. Я накрылась одеялом с головой и уснула.
***
Меня разбудили проклятые птицы. Они пели все также радостно, как и вчера, будто не были в курсе, что я тут страдаю.
Бабуля навела мне кофе, сварила яйца и сделала бутерброд с маслом. Даже на огород не пошла, со мной сидела.
- Кур же надо выпустить! – я вскочила с табуретки.
- Не надо, - она взяла меня за локоть и усадила обратно. – Я уже выпустила.