— Так, ладно, — все еще хмурясь, сказал Лукин. — Возможно, ты и права, и свалить сейчас — только хуже сделать там, где все еще не критично. Только запомни, василек: прежде чем на любой вопрос ответить, сосчитай до пяти или больше. Давай себе время на подумать. Как бы внезапно темы не меняли, не орали или пугали. Думай, что говоришь, девочка. Ограничивайся максимально краткими “да-нет-не знаю”. И, если есть возможность, включай дурочку ни грамма не опытную или молчи. Заболтать их не пытайся, как и врать складно — поймают. Ясно?
— Угу, ясно.
— Я буду ехать следом и ждать под отделом, сколько понадобится, — ведьмак притормозил меня у входной двери и обнял со спины, прижав снова крепко, до легкой боли в ребрах.
— Если что, ты… ну, моих совсем не броса…
— А по башке? — рыкнул он, отпуская, почти отталкивая. — У меня на тебя планы, и не надейся в подвалах отдельских спрятаться от меня и кинуть, поняла? Я найду способ тебя оттуда извлечь и беспардонно использовать в своих меркантильных и развратных целях, помни это все время.
— Спасибо, Лукин, — повернувшись, я поцеловала его коротко, не позволяя себе поддаться эмоциям.
Он снова обнял, но только на секунду, и тут же развернул и начал подталкивать.
— Так, обмен слюнями и минутка мимимишности закончены. Собирайся, василек. Раньше сядешь — раньше выйдешь.
Глава 3
Само собой, выскакивать из салона авто и галантно открывать мне дверь Вяхирев не стал. Уже привыкла я, однако, к этому в процессе общения с Волховым и Лукиным. Ехали мы молча, лейтенант сам со мной заговорить не изволил, а я тоже не видела причин пытаться наладить общение. Судя по тому, как он старательно натягивал на физиономию строгое выражение, избегая смотреть мне чуть пониже лица, молодой человек тут принципиальный и поклонник все той же любимой отдельской идеологии “хороший подлунный — мертвый подлунный”. Вот только то и дело краснеющие уши, стоило мне поерзать на сидении, ломали ему весь образ.
Добрались мы до места без пяти час, Вяхирев сухо попросил меня сдать телефон и повесить теплую куртку на вешалку в коридоре, завел в пустой кабинет, велел подождать, а сам ушел. Прошло пять минут, десять, двадцать, а никто так и не появился. Из-за двери изредка доносился звук шагов, но все мимо. Я начала ерзать на дико неудобном, словно родом из мрачного прошлого, деревянном стуле. Да весь кабинет этот был словно из исторического фильма о временах сталинских репрессий. В мрачных тонах, плохо освещенный. Из обстановки только массивный стол с изрядно истертой, а местами поцарапаной столешницей, на которой не было ничего, три явно еще совковых стула: подо мной, за столом и в дальнем углу, куда почти не добивал тусклый потолочный светильник, и громадный сейф. Все. Еще только портрета великого вождя на темно-зеленых стенах с подозрительным бурым крапом не хватает. Зачет, господа отдельские, антураж на нервы действует очень даже. Хотя больше раздражало это ожидание, пусть я прекрасно и понимала, что оно как раз и призвано вывести меня из равновесия.