Любимом? Мама приукрасила действительность! Дядя Сайрус – тот еще угорь. То есть, дракон. И, как все драконы, эгоистичен и самолюбив. Но магомеханика! Моя страсть, моя любовь. За нее я готов был продать чешуйку с хвоста! То есть, хвоста у меня, конечно, не было… Но и это не беда!
- Вижу, твои глазки уже горят предвкушением, - улыбка матушки стала еще лукавее. – Я приказала Молли и Сюззи собрать чемоданы. Если хочешь взять с собой что-то особенное – например, набор инструментов – скажи им.
- Спасибо, ма! – воскликнул я и помчался добавлять к рубашкам, брюкам, жилетам и прочему хламу то, что действительно важно – мои чертежи, наброски, отвертки, кристаллы. Так умаялся, что к вечеру едва стоял на ногах, поэтому решил не ужинать с семьей, а выспаться. Завтра у нас будет время попрощаться, а сегодня хочу отдохнуть.
Уже крался мимо гостиной, чтобы родители не поймали и не увлекли за собой, когда услышал разговор матушки и отца. Против воли замедлил шаг, прислушавшись. Почему-то казалось, что говорили они обо мне.
- И все-таки я волнуюсь, Эраст, - задумчиво говорила мама. – Наш мальчик еще такой юный!
- Либо он станет драконом за ближайший год, либо останется калекой, неполноценным, - сурово ответил отец. – Разве я смогу передать ему родовую магическую печать? Да он даже принять ее не сможет! И что тогда? Выбрать кого-то из девочек? Или поторопиться, выдать их замуж за младших сыновей какого-нибудь лорда и присмотреться к их мужьям? Мой сын, моя надежда и опора, оказался… уродом!
Слова отца болью кольнули сердце. И это ведь он не знал всей правды! Я и самому себе боялся в ней признаться. Стало очень обидно! Значит, я позор? Ускорил шаг, чтобы поскорее добраться до спальни. Ничего, скоро никому не буду мозолить глаза. Академия? Прекрасно! Это куда лучше, чем презрительные взгляды родных! Там, возможно, я и стану изгоем из-за недостатков драконьей магии, но это лучше, чем нелюбовь родной семьи!
На следующий день я встал рано утром, умылся, оделся и направился в кабинет отца. Решение принято. К чему тянуть?
Папенька сидел за массивным столом, пыхтел трубкой и листал газету. Он всегда так проводил утро: приобщался к миру прессы. Я остановился в дверях и громко кашлянул.
- Пауль? Ты сегодня рано встал, - заметил отец.
- Да, хочу выехать в полдень, - ответил я.