- Ты его хотя бы видел, - тихонько произнесла Стася, бессознательно поднося руку к своей кепке. – Ты даже можешь с ним по телефону говорить.
- Только в самом крайнем случае
- Почему я не могу?! Почему я не могу с ним хотя бы поговорить?!
Валентин помолчал, потом щелчком отправил окурок в покосившуюся разбитую урну.
- Потому что он не хочет, чтобы ты его помнила. Потому что он всегда для тебя будет связан с тем, что с тобой произошло. Хамелеон, все те хищники, и то, как ты умирала… Он очень надеялся, что когда-нибудь ты все забудешь и научишься снова видеть мир не так, как мы. Хотел для тебя нормальной жизни.
- У меня вполне нормальная жизнь. Для начала – она у меня вообще есть
- Вот и не забывай про это. К тому же, он постоянно на охоте. Ищет оставшихся хамелеонов, ловит опасных хищников… или зарвавшихся гончих. Ведомств больше нет – только добровольцы, да и неспящих хищников с девяностых расплодилось просто немеренно. У таких, как он, семьи обычно не бывает. Так что, - Валентин криво улыбнулся, - выкинь уже из головы свои детские романтические глупости и повзрослей! Тебе почти двадцать три…
- Спасибо, что напомнил! – вспыхнула Стася.
- Пожалуйста. Оставь хищников гончим, найди себе нормального мужика и…
- Ты сам-то нашел?
Валентин приподнял брови
- Чего?!
- В смысле, сам-то ты нашел кого-нибудь, чтобы советовать?! Где вот та Светка или Наташка?
- Во-первых, Олька. А во-вторых, это не твое дело! Где надо она… - он взъерошил волосы, - не сошлись характерами… и требованиями к содержимому моего кошелька. Нет у меня, поди ж ты, ни «Мерседеса», ни бизнеса, ни свободного времени на всякую ерунду.
- Зато ты сильный, смелый и красивый!
- Не подлизывайся!
- Ты настолько на меня злишься? – Стася, подвинувшись, обхватила его руку и уткнулась подбородком в плечо. Валентин сердито этим плечом дернул.
- Я на тебя не злюсь. Мы же семья, а в любой семье почти всегда есть идиотик, на которого злиться невозможно, да и бесполезно.
- Я не идиотик, - она перегнулась, заглядывая ему в глаза и солнечно улыбаясь. – Я светлячок.
- Прекрати так делать, у меня к тебе иммунитет!
- Неправда! – Стася слегка потрясла его за плечо, продолжая улыбаться. – Ну, улыбнись же! Ва-а-алик!.
- Иди к черту! – ответил он, невольно дернув уголками рта, потом, протянув свободную руку, потрепал по голове подошедшую к нему Нинни, и шнауцериха спокойно позволила ему это сделать, вывалив длинный розовый язык. – Что, старушка, устала? Сколько ж тебе уже лет?