Я никогда не воспринимала Ромку братом — считала своим врагом, конкурентом за родительскую любовь. Если ему что-то покупали, а мне нет — я обижалась и ныла, пока не покупали и мне. Так было, например, с боксерскими перчатками. Ромке купили, я надулась, и не выходила из своей комнаты. Напрасно родители объясняли мне, что если я не собираюсь заниматься боксом — а я не собираюсь, нафиг надо по морде получать — то и перчатки не нужны. Я обижалась до тех пор, пока ни купили и мне. Несколько дней я их надевала и ходила по квартире, затем мне это надоело, перчатки забросила, а потом они куда-то делись. И так во всем.
Думаю, Ромка тоже не считал меня сестрой. Потому что… Когда нам было лет по пятнадцать, во время очередной потасовки, брат пихнул меня на кровать, и навалился сверху, прижимая к матрасу так сильно, что я не могла ни дышать, не шевелиться. И — у него встал. Конечно, я не сразу поняла, что это такое твердое торкается мне в ляжку. Ромка тоже, видимо, не ожидал такой реакции некоторых своих частей, поэтому сразу вскочил, и убежал. Когда меня настигло озарение о том, что это было, я Ромке ничего не сказала. И он никак не прокоментировал — случившееся мы не обсуждали. После этого брат перестал меня зажимать, старался уворачиваться от моих нападок и уходить. А я же… Я хотела повторения, и доводила его чаще. Однако, больше такого не повторилось — даже удерживая меня, Ромка особо не прижимался — и я забыла о происшествии.
Года через два у нас с братом появилась общая тайна — я узнала, что Ромка занимается боями без правил, и сразу заявила, что сдам его родителям. Но не сдала. Потому что не ябеда. Что не мешало мне брата шантажировать по мелочи — например, заставить его выносить мусор, когда была моя очередь.
… Выйдя из ванной я отправилась на кухню — манил запах блинчиков. Этот уже тут — сидит, жрет. Немного тормознула — он голый по пояс, что вызывает во мне ту самую молнию желания, и ноющую тяжесть между ног. Опять трусы менять…
— Э, Громов, не съедай все! — крикнула я, и придвину тарелку с блинами к себе. Сделала я это специально — что бы приблизиться, и уловить тот самый запах, который мерещиться в снах… Поймала, и дыхание перехватило, а сердце ухнуло вниз, и забилось часто-часто…
Трусам хана.
— И че ты по квартире голый расхаживаешь? — добавила я, презрительно скривившись.