– Изверг! – огрызнулась я – в адрес уже закрывшейся двери. Оттуда никто не ответил. – Ну изверг же, – уже тише пожаловалась я резиновым перчаткам, безучастно свисающим с сушилки.
Они тоже не проявили сочувствия. Пришлось терпеть, стиснув зубы и перебирая весь свой арсенал ругательств.
Недостаточно богатый и на этот раз тоже – как и в предыдущий. На десять минут подряд моего лексикона все ещё не хватало.
Есть над чем работать.
Спину продолжало жечь даже после того, как я битый час простояла под душем – сперва чуть теплым, потом – и вовсе ледяным; зато мерзенькое чувство неправильности и дискомфорта, будто что-то упирается мне в поясницу, мешая свободно двигаться, наконец-то исчезло. Я размяла плечи, покачала головой – и даже повиляла бедрами на пробу, постепенно приходя к неутешительному выводу: Уэйт, как всегда, знал, что делал, и в моих же интересах терпеть его издевательства и дальше.
В конце концов, добытчик с больной поясницей – это даже не смешно. Если бы не отвратительные мази Уэйта, я бы осталась без работы просто потому, что не смогла бы доволочь книги до торговцев…
– Эмер?
Типичнейшая из ситуаций: стоит только подумать об Уэйте с теплом и благодарностью, как он делает что-нибудь этакое, от чего исчезает и то, и другое. Я тяжело вздохнула, вырубила подачу воды и высунулась из-за шторы, отбрасывая волосы ото лба, чтобы укоризненную гримасу было лучше видно. Но Уэйт предсказуемо не смутился – только обозначил затылком направление в торговый зал «Нуады» и сдал назад, прикрыв за собой дверь.
Я мстительно замоталась в его полотенце и вышла следом.
В зале, вальяжно облокотившись на прилавок, дожидался моего появления мужчина настолько бледный и тощий, что издалека его можно было принять за бродячий труп. То, что он всё-таки живой, выдавало разве что выражение лица – слишком заинтересованное.
– Кормак! – обрадовалась я совершенно неподдельно, но когда он отлип от прилавка и распахнул приветственные объятия, только подтянула полотенце повыше и осталась стоять, давя усмешку.
Кормак с досадой хлопнул себя по бедру и расхохотался.
– Однажды я тебя всё-таки подловлю, – пообещал он в сотый раз. – Даже ты не можешь быть настороже вечно!
Уэйт – вот уж кто вечно был настороже – устало поморщился и напомнил:
– Ты сказал, что пришел по делу.