Она так устала, что уснула мгновенно, проснулась от мычания и ржания, хозяйка с дочерью и зятем пришли дать еды и воды своей живности. Васька съехала вниз, скоморохов не было. "Видно по нужде в кусты ушли", подумала девушка.
Но за завтраком, кружкой парного молока и куска лепешки, хозяин погоста огорошил ее новостью: "Твои вчера ещё ушли, сказали ты им чужой. Что делать будешь? Хочешь у нас живи, работай. Не хочешь, иди на все четыре стороны".
-Мне бы назад в столицу, спросила Василиса, хотя уже поняла, что застряла здесь надолго. Карты нет, коня, если даже своровать, то куда скакать, в какую сторону.
Она вышла из избы, и пошла к широкому тракту, он был совершенно пустой. Но она упрямо шла, дорога виляла вокруг высокого холма. На него она с трудом, но взобралась.
Потом- то конечно этот путь ей давался легко. Как-никак месяц прошел в безуспешных попытках увидеть на тракте купеческий караван, идущий из степи в столицу. В доме погостного старосты, со странным именем - Погодя и его жены Гуль, из степного народа, она освоилась быстро, на правах скомороха играла с детьми, стала чем- то вроде няньки. К тому же хозяйка раскрыла ее секрет Пришли у Василисы месячные и портки с пятнами было не скрыть. Это ничего что ты в штанах, я дома у отца с матерью тоже в них ходила, только рубаха сверху длинная.
Она порылась в сундуке и подарила Ваське красивую, зелёного атласа, с вышивкой бисером, рубашку Ваське она была даже немного великовата, но красоты необыкновенной наряд.
-Неужели ты такая была?-спросила она Гуль,разглядывая худое, изможденную и рано постаревшую женщину. Та только печально улыбнулась и показала на пятерых детей, дружно перебиравших гречку за столом. Было вот сколько,- и женщина показала восемь пальцев. Злой дух забрал. Шамн далеко кочевал, не нашли, не успели.
Васька опасалась, что ее в новом девичьем облике начнут терроризировать староста и его зять, но ничего подобного.
-Гуль, -укладывая спать младших, шепотом спросила девушка. -Что это они, не пристают ко мне? Ты слово, какое знаешь волшебное?
Гуль рассмеялась: «Ты Васька, уродка. Глаза, как у совы огромные, руки дырявые, и сама выше лошади. Наши мужчины тебя не хотеть совсем".
Конечно, Василису это и обрадовало и огорчило одновременно. Да, что бы они понимали в женской красоте. Месяц пролетел, пошел второй, лето перевалило за середину, стояла невыносимое пекло, а озера или реки поблизости не было. Вода в колодце становилась все солонее, и уровень ее был ниже отметки прошлого года. Скот отказывался пить горькую от соли воду, день и ночь ревел в стойлах от жажды. Однажды Василису разбудил громкий разговор хозяев дома. Те ругались, такое на памяти Васьки было впервые.