Кира, кажется, тоже не знала, что сказать. Она смотрела под ноги, прижимая к груди белоснежные простыни, и молчала.
Сколько они так стояли? Минуту? Час? День? Бесконечность? Но в один прекрасный момент Кира глубоко вздохнула и буркнула себе под нос:
- Рада, что ты проснулся.
Ее голос звучал глухо и вовсе не радостно. Пожалуй, столь холодного обращения Капитан не ожидал.
- Я тоже рад, — прошелестел он. – Как кошка?
- Очнулась, — продолжая смотреть себе под ноги, ответила Кира. Облаченная в закрытое черное шерстяное платье, она походила на вдову, оплакивающую любимого мужа.
Капитан растерялся. Нет, он не ждал, что Кира бросится ему на шею от радости его возвращению, но откровенная холодность, которую он сейчас видел, обескураживала.
Чем он ее заслужил?
- С ней можно поговорить? – осторожно спросил Капитан.
Кира то ли коротко пожала плечами, то ли дернулась от отвращения.
- Можно, — жестко бросила она и, протиснувшись мимо него в комнату, швырнула чистое белье на кровать. – Иди поговори. Мне есть чем заняться.
Капитан открыл было рот, чтобы сказать, что сам перестелет свою постель, но Кира начала с таким остервенением стаскивать грязную простыню, что он смешался и передумал.
Что-то было не так. Но перед тем как пытаться разобраться в том, чем же он заслужил подобное отношение, Капитану нужно было поговорить с кошкой.
Судя по запахам из кухни, Ника с воодушевлением что-то пекла. Интересно, за то время, что он был в беспамятстве, она научилась делать готовить аккуратно? Впрочем, он был бы не против увидеть запорошенную мукой кухню и пятна теста на потолке. Лишь бы вернуть себе покой. Почувствовать, что он вернулся домой, где ему рады. Где обитает маленькая золотая птичка, которой нравится готовить. Где живет его любимая женщина, которой не наплевать, что с ним происходит.
Да. Он хочет вернуться домой. В ту иллюзию, что делала его счастливым до того, как шальная пуля оборвала его жизнь.
Приоткрыв дверь гостевой спальни, Капитан заглянул в помещение, убеждаясь, что кошка одета. Марла, облаченная в хлопковую ночную сорочку, полулежала на застеленной кровати, зябко поджимая пальцы на босых ногах и обняв себя за плечи. Ее взгляд был устремлен на окно, за которым кружились в танце пушистые хлопья снега.
- Уже зима, — тихо произнесла она, когда Капитан пересек порог комнаты. – Все стало таким белым… И совсем не хочется танцевать.