— Спокойной ночи, зубастик, — пробормотала я, зная, что при малейшем шорохе он заорёт так, что у воров из ушей пойдёт дым. В прошлом месяце он случайно активировался от грохота эльфийской повозки — пол-улицы потом неделю лечило мигрень.
Вместе с Барсом мы неспешно двинулись домой, вниз по улице. Дорогу освещали магические шары в кованых клетках: одни светили ровным белым светом, другие мигали, как невменяемые светляки, а третьи и вовсе периодически плевались искрами. Барс шел впереди, подёргивая хвостом при каждом шорохе со стороны не освещенных уличных участков. Его чёрная шерсть сливалась с сумраком, и только белый кончик хвоста маячил, как призрачный флажок.
— За нами снова следят, — раздраженно фыркнул Барс, выгибая спину. – Тебе надо что-то с этим сделать!
Я оглянулась. У булочной «У Грогга» действительно стояла бочка, из которой торчали фиолетовые побеги. Но кроме пары летучих мышей-вампирёнков, жующих крошки, никого.
Все, что мне оставалось, — это пожать плечами. Ну следят. Не первый день уже. И что? Ни я, ни Барс не могли засечь слежку. Агата, соседка из ближайшего ко мне дома, из рода ведьм, проверила меня на порчу, сглаз и прочую чушь, заявила, что опасности нет. Ну я и успокоилась. В конце концов, может, у меня появился свой поклонник? Или конкуренты решили проверить меня и мою лавку? Что ж теперь, из дома не выходить, опасаясь слежки?
— Может, это Агата за нами шпионит? — предположила я, наступая на тень, которая дёрнулась и слилась с другой. — Она же вчера клялась, что в моём чайнике завелись демоны.
Барс хмыкнул, запрыгивая на парапет с резными горгульями.
— Нет, тут пахнет намного хуже. Как дешёвые любовные зелья.
Мы свернули в переулок, где старушка-троллиха Мавра вывешивала на верёвке сушиться магические ковры. Один, с узором из бегущих единорогов, чихнул на нас облачком радужной пыли. Барс чихнул в ответ уже по-настоящему.
— Если это поклонник, — сказала я, вытирая пыль с рукава, — то пусть хотя бы цветы присылает. А не шаркает за углами, как мокрый кобольд.
Домашняя дверь встретила нас скрипом — всё никак не заговорю петли. В прихожей пахло пирогами Марты и маслом драконьей полыни, которым она чистила сковородки. Барс тут же уткнулся носом в миску, а я плюхнулась в кресло, глядя, как за окном моргает подозрительный шар-фонарь. Может, и правда конкуренты? Или незадачливый поклонник?