Пресветлые боги, куда они едут? В какой-то бандитский притон? Неужели первый некромаг столицы проживает в подобной хибаре? А то и вовсе ютится в сторожке на каком-нибудь кладбище? Но не успела девушка как следует испугаться, поселив себя и некроманта в продуваемый сквозняком сарай без окон и дверей, как неприглядный пригород скрылся за спиной, а затем и широкие городские ворота, оставшиеся как памятник трёхсотлетней истории. Впереди замаячил указатель на десяток статусных посёлков, где селились высокие чины, которым не хватило места в тесном центральном округе. Ого. Неудивительно, что молодняк Управления жаждал увидеть семейное гнездо Эвертонов. Где они, интересно, отгрохали свой особняк? В «Алмазном», «Янтарном» или «Золотом»? А, может, и вовсе где-то возле загородного поместья короля примостились?
– Почему вы мне помогли? – рискнула нарушить тишину Элизабет, когда ей окончательно надоело молча наблюдать за однообразным лесным пейзажем. Ёлки, осины, дубы, ёлки, осины, дубы... И растут как по линеечке – скукота.
– Потому что ты рыжая, – фыркнул высокородный лэр как само собой разумеющееся, не отвлекаясь от дороги. Элиза недоуменно сморгнула – по сосредоточенному профилю и не понять, смеются его глаза или глядят серьёзно.
– Что? Это шутка такая?
– Никаких шуток, – уверил Мартин и вполоборота повернулся к девушке. – Благодари за спасение не меня, а моего дела. Это он завещал не бросать рыжих в беде, так как все мы одной породы.
– Одной породы? – удивилась Элизабет, задержав озадаченный взгляд на платиновой макушке своего на редкость странного спасителя.
– В детстве я был рыжим, как дед, – пояснил маг, небрежно взлохматив серебристые волосы.
– Что же случилось? Я вот тоже в детстве рыжей была, ею и осталась. А вы, как я погляжу – блондин, – Элиза демонстративно прищурилась, оценивая необычный оттенок волос некроманта. В салоне куаверов она не так давно видела парик почти точно такого же цвета, колер назывался «Дыхание инея» – какая-то новомодная эльфийская краска для особых столичных модниц. Очень неожиданно, что и мужчины порой не прочь кардинально изменить свою внешность. – Да к тому же крашеный.
Лэр Эвертон не ответил. Отвернулся и молчал всю оставшуюся дорогу, гипнотизируя мрачным взглядом серую ленту загородного шоссе. Элизабет исподтишка наблюдала за ним: отмечала удивительную скульптурность черт, длинные музыкальные пальцы на руле, пиратскую серьгу с черепом в ухе... Смотрела, изучая каждую мелочь, но упорно не могла связать воедино портрет спасшего её мужчины.