А потом влажные жёсткие губы требовательно прижались к моим, в ушах зашумело, что-то мокрое и скользкое (небо, это его язык?!) проникло мне в рот, и...
Меня затошнило. Можно ли назвать этот поцелуй катастрофой?
Словно ощутив мое состояние, Альдар выпустил мой рот, отстранился, дав вдохнуть воздуха, и второе прикосновение можно было назвать нежным. Наверное.
Я испытала иррациональное отвращение и стыд за свое поведение. И за то, что мне не нравится ни поцелуй, ни эти крепкие объятья, ни...
– Кейрин. Такая зажатая, нежная и милая... О, Кейрин, ты обязательно будешь моей, клянусь пеплом!
Больше Альдар не успел сказать ничего – прибежала служанка предупредить о том, что его разыскивают, а мне пришлось срочно приводить прическу и платье в порядок и поспешить к выходу.
И вот теперь... Наверное, я должна была по законам все тех же книжных романов с грохотом что-то уронить и выдать свое присутствие. Потом ворваться в комнату, заплакать и закричать, но...
Вместо этого я на цыпочках отступила и проскользнула назад, в небольшую нишу.
Как-то, пару лет назад, я случайно увидела, что ей пользуется брат, скрываясь от вездесущего ока матушки. Проход, что начинался за огромным рыцарским доспехом, вел в библиотеку. И она имела смежную с кабинетом стену.
Даже не знаю, что заставило меня снова нарушить все мыслимые и немыслимые устои.
Скрыться. Порадоваться тому, как тихо и беззвучно сработал механизм.
А потом, прихватив небольшой гранёный стакан, прячущийся под одной из тумб, прильнуть к стене. Хорошо, что книжные стеллажи меня надёжно скрывали.
– Папа, я пойду скажу маме! Ах, как она обрадуется, я наверняка выйду замуж даже раньше глупышки Кейрин, просто обхохочешься! Пусть помолвки нашего уровня и длятся по несколько лет... – Зазвенел голосок сестры.
Хлопнула дверь кабинета.
Как, уже все? Я больше ничего не узнаю?
Я уже пошевелилась, чтобы выскользнуть из своего укрытия, оправить юбки и проследовать тихонько к себе, как следующая фраза, брошенная братом, заставила замереть:
– И почему вы отказали мальчишке, когда он просил руки Кейрин? – Герид как всегда был прям. – Похоже, он готов был взять ее в жены даже без пары десятков мер земли и поместья под Эскершем.
– Потому что Кейрин не должна выйти замуж до двадцати одного года. Дурное наследие. Бабка ее эта... Сущий кошмар, сам понимаешь. Кроме того, она уже просватана, – в голосе лорда Дейриша звучало раздражение, – за герцога Эстаниоша. А с Эйви... Ты сам знаешь, что с твоей сестрой все не так просто, как нам хотелось бы. Из-за ее болезни при рождении она долгое время не совсем соответствовала своему возрасту. Для твоей матери это было такой травмой, что я вынужден был обратиться к этим мозголомам менталистам, опасаясь за ее рассудок. Мы вынуждены представлять ее младшей, когда девочка уже давно достигла совершеннолетия и даже старше Кейрин... Хорошо теперь ее здоровью ничто не угрожает – обычная хорошенькая дурочка с практичной хваткой зубатки, когда это ей нужно и интересно, – циничный хмык отца поставил точку в обсуждении.