– Это печально, – послушался негромкий голос Герида, – но мы могли мы пощадить малышку и оставить ее в семье...
– Приживалкой? – Откуда столько яда в голосе отца?
– А, может, все дело в том, что ты подозреваешь мать в измене? И не можешь ей этого простить, впервые не можешь вызнать правду, да, отец? Что-то скрылось от ока главного мага его сиятельства? – Герид засмеялся, но в его смехе было слишком много горечи.
Мое сердце покрылось льдом.
Воистину, некоторым тайнам лучше никогда не видеть свет.
Я не верила тому, что услышала.
Где-то далеко, в другом мире, раздались поспешные шаги и голоса прислуги. Я вернула стакан на место, проверила, не наследила ли, и вернулась в проход.
Это хорошо, что сейчас я могу провести в каменной клети минуты, так нужные для раздумий и понимания.
Моя счастливая семья оказалась иллюзией. Моя жизнь оказалась иллюзией, как и все представления о людях вокруг.
Леди Кейрин – пустышка? Леди Кейрин – байстрючка? Жена Душегуба?
Ногти распороли ладонь. Брызнула кровь.
Изнутри поднялась странная щекочущая волна. Злость. Недоверие. Отчаяние. Надежда на то, что вот сейчас я помотаю головой, встряхнусь – и проснусь в мире, где Альдар Лескорр сделает меня своей женой.
Но я уже знала точно. Предательство отца ранило гораздо сильнее, чем решение эйри Лескарра. Наследнику древнего рода не нужна жена-пустышка.
Нет, отец наверняка не выносил сор из избы, не говорил прямо. Но иногда достаточно лишь намека.
Моя дочь больна... Боюсь, она не сможет составить выгодную партию на этой ярмарке по торговле женами и невестами.
Что-то незнакомое, злое, острое росло и ширилось во мне. Именно оно заставило встать и привести себя в порядок.
Прислушаться к шуму в коридоре. Дождаться, когда он стихнет, когда отдаляться голоса отца и брата.
И лишь тогда выскользнуть из прохода – чтобы бегом добраться до конца коридора, пройти по лестнице наверх и по коридорам слуг выбраться в сад.
Слез у меня тоже не было – только странная пустота и отчаянная решимость за себя бороться. Сделать что угодно, чтобы...
Холод нахлынул резко, заставив сердце и язык занеметь. Огладил кончики пальцев, мягкой пока лапой.
Прошуршал по полу. Обхватил грудь.
А потом я услышала пронзительный мяв и из кустов – из прекрасных маминых роз – высунулась здоровенная кошачья морда. Шевельнула усами, сощурила хищные янтарные глаза, показав кончик здоровенного упитанного хвоста и...