“Я сдохну молодой. Сверну шею прямо в медвежью башку. И когда ее с меня снимут...” — успели пронестись в моей голове мысли вместе с кадрами моей короткой и бестолковой жизни.
Короче. Полет оказался недолгим.
—Ыыыых, — крякнула я, грохнувшись на богато обставленный стол, который с громким треском переломился прямо по центру. Я дернулась и провалилась куда-то вниз. Наверное в ад. Прямо на кого-то громко ругающегося неприличными словами. Наверняка на главного демона преисподней. С моим то везеньем.
— Вот это был крутяк, — прозвенел прямо возле моего уха восторженный детский голосок. — Па, зря я не хотела с тобой идти на эту нафталиновую вечеринку. Шоу бомба. Па...
— Может быть вы все таки с меня слезете? — пропыхтел прямо под моим измученным тельцем шикарный бас.
— Я бы с радостью, но, кажется... Это... Ну, мой ролик застрял в вашем столе. Точнее в его обломках.
— А у медведя трусы с котятами, — хихикнуло дитя тьмы, где-то в пространстве. — Папа, я знаю, что хочу на днюху.
А я знала, что хотела прямо сейчас. Сдохнуть. Провалиться еще ниже глубин ада. Теперь меня точно уволят. Снова. Мама снова будет смотреть на меня, как на ошибку природы. Черт... Сролович меня четвертует, а потом сложит остатки в эту тупую медвежью харю и захоронит на мусорном полигоне.
— Шоу “Трехдюймовочки” — мы несем радость и позитив, — тупо вякнула я, наконец содрав со своей головы медвежью, как раз в тот момент, когда мои коллеги попытались меня поднять всем цыганским хороводом. Жаль Ай-не-не не спели. Было бы еще праздничнее. — А меня Фиона зовут. Скажите пожалуйста, господин Громов же еще не приехал, надеюсь? — спросила я у шикарного мужика, развалившегося на полу. Среди живописно разбросанных бананов и икорниц. А банан, кокетливо упавший между ног красавца смотрится весьма задорно. Боже. Я дура, меня сейчас будут убивать, а я думаю не пойми о чем. — Не хотелось бы, чтобы этот мистер твистер...
Вокруг бушевало буйство цыганских костюмов, работниц бухгалтерии, судя по прическами, и прочих сочувствующих. А этот слишком красивый хмырь прожигал меня яростным взглядом, от которого мне стало еще жарче. Молча прожигал. Или у него от стресса немота случилась?
—Боже. Замолчи. Умоляю, — словно из-под земли возник Фима, дернул меня за... Черт, за трусы. — Ползи за кулисы. Просто молча отползай.