– Сударыня, – Рональд старался говорить спокойно и устало, – я ведь вам уже все объяснил. А что касается ваших фантазий, поверьте, это только фантазии. Я никому не собираюсь мстить, я не собираюсь совершать государственных переворотов. Прививка от таких действий в виде пятнадцати лет ссылки, у меня уже сделана.
– Можете больше сегодня ничего не говорить, – хрен прошибешь эту графиню. – Я дам вам время на обдумывание моего предложения. На столе я оставила копии векселей, мой отец выкупил их. За два последних года вы влезли в большие долги. Все они находятся теперь в ведении нашего банковского дома. И еще там лежит…ммм. ...как вы сами называете этот предмет?
– Вы о зонге?
– Хорошо. Пусть будет зонг. Так вот, можете осмотреть мой образец. Это улучшенная копия вашего. Не только у вашего приятеля есть изобретатели. Мой отец озаботился этим вопросом уже несколько лет назад, и, поверьте, мы тоже можем предложить кое-что интересное. Самому отвлекаться на производство того или иного товара – отцу не недосуг. Его епархия – это финансы, и только финансы. Но стать совладельцем такого, как ваше предприятие, он бы согласился. С вас – производство, с него – деньги. Финансы нашего банковского дома могут быть к вашим услугам. Думайте. А теперь, действительно, позвольте откланяться. Вечер перестал был томным. Отвернитесь, а лучше выйдите, пока я буду одеваться.
– Не слишком ли поздно, графиня, вы стали стыдливы? По вашим же словам: чего я там не видел?
– Выйдите, виконт. Пойдите, предупредите вашего слугу, что домой я поеду одна. Без провожатых. Как жаль, что у нас так много условностей. Через два-три дня я пришлю к вам служанку с письмом, где сообщу о месте нашей новой встречи. Даю вам время на обдумывание ситуации и скажу сразу – я надеюсь только на благоприятный исход. В противном случае, вам вряд ли можно будет позавидовать.
– Не нужно меня пугать, графиня…
– Я пуганый, – продолжила она не к месту и снова звонко расхохоталась.