И не дав времени ей одуматься и затянуть свою песню, он быстрой походкой вышел за дверь.
Там в предбаннике его ждал верный Вихрь, он уже начал распивать вторую бутылку браги.
Увидев хозяина, вскочил на ноги и произнес:
– Все в порядке, никто ничего не знает. Что будешь делать с этой? До утра?
– Нет, конечно. Еще чего не хватало. Погорячился вчера. Срочно организуй карету и лично сам проводи ее до места назначения. Что говорить знаешь.
Вихрь криво усмехнулся.
– Что? Не понравилась?
– Дура. Зря я вчера ее притащил.
– Да уж, наши девки явно лучше, – проворчал Вихрь, – вчера новенькую тебе достал, специально к балу. Как знал. Сиськи –во, задница – во.
– Ты не девку достал, ты меня достал. Сколько раз тебе говорить, что у тебя извращенный вкус. Сам дрын дрыном, а девок любишь монументальных.
– А как же иначе? – с явным непониманием протянул воздушник. – В бабе главное за что подержаться, я этих ваших тонких дам не понимаю – что в доску втыкаешь. Была охота.
Рональд знал, что насчет женщин с Вихрем спорить бесполезно. Худой и жилистый нелюдь- воздушник, был в какой-то степени извращенцем. Он предпочитал только толстеньких и мягоньких женщин. И только на таких смотрел влюбленными глазами, только таких видел партнершами для себя. И что самое противное, такие же взгляды пытался внушить и Рональду.
Впрочем, во всем остальном – это был самый преданный слуга, самый исполнительный человек (тьфу, ты, не человек – нелюдь).
Отослав Вихря исполнять поручение, Рон крепче затянул пояс халата, надел на лицо самую благожелательную улыбку, и вернулся в спальню, ожидая увидеть графиню если не полностью одетой, то хотя бы на пути к этому.
Каково же было его удивление, когда он обнаружил эту Мину голой, сидящей в кресле с бокалом в руке.
Однако! Девка совершенно непуганая.
Улыбка сползла с его физиономии, и взгляд стал холодным и пронзительным.
– Карета уже готова, – сказал он, поторапливая бестолковую к правильным действиям.
– А куда мне спешить? – графиня капризно надула пухлые губки, – Зачем вы меня выгоняете, виконт? Это не по-мужски.
«Терпение, только терпение, – подумал Рональд. – Если бы не папаша…Если бы я вчера не дал волю чувствам… Вон пятна на шее остались. Не проболталась бы кому…»
– Что вы, Мина. Я беспокоюсь о вашей репутации.