- У Даниила даже машина выглядит голодной. Вы не пробовали водить его на обследования?
- Пробовали, - Ромка, открыв крышку стеклянного чайника, начал наливать в него кипяток, и Дарья, опершись локтями о стол, приоткрыла рот, наблюдая как в воде завораживающе кружатся, медленно раскрываясь, бутоны разноцветных роз и цветы сирени. – Он сожрал у врачихи все конфеты из ящика и сказал, что врачиха вкусно пахнет печеньками. Врачиха попросила больше его не приводить. А Фенёк его обследовать отказывается – говорит, что это бессмысленно. Дашка, ты же много раз видела, как заваривают чай.
- Мне нравится смотреть на цветы, - пояснила юная гончая. – Как они оживают в воде. Никогда не надоест. В долине почти не было цветов. Вот когда выращивают такие цветы, для чая – я это теперь понимаю. А вот зачем ядовитые выращивают – нет.
- Для красоты, я тебе говорила это много раз! – сказала Стася чуть сердито, нетерпеливо болтая ногами на стуле.
- Красота должна быть практичной! – важно заявила рыжая, и сидевший рядом с ней Сазон громко фыркнул, тут же машинально бросив взгляд на шевельнувшуюся газету, закрывавшую лицо мясника.
- Какие глупости! – возразил светлячок.
- Нет, умности!
- Так, никаких баталий за столом! – потребовала Юля, и Сергей чуть улыбнулся.
- Тем более, что это совершенно незаконно, - добавил Дягин, и Манул, обнимавший за плечи Генриетту, иронично дернул губами. – И нечего на меня так смотреть! Я здесь нахожусь, как представитель правоохранительных органов, и должен был проследить за запуском… скажем так, агрегата, который может представлять угрозу для окружающих. Ну и убедиться, что все законно.
- То есть, меня, по-твоему, недостаточно? – скептически осведомился Валентин, и сидевшая рядом с ним Тося сонно захихикала.
- Ты – заинтересованное лицо и родственник, я тебе не доверяю.
Тут к месту будущей трапезы прибыл Летчик, которого Паша придерживала за рубашку, и, развернувшись, округлил глаза, потрясенно вытаращившись на грандиозное краснокирпичное сооружение посреди двора, похожее на средневековый замок. Воздух над огромной трубой едва заметно дрожал. От печи шел густой уютный хлебный запах, и прыгавший по пристроенной к ней блестящей гранитной столешнице воробей смотрел на печь с живым интересом. Неподалеку близнецы носились вокруг здоровенной колоды, то и дело по очереди повисая на рукоятке глубоко всаженного в колоду большого топора, невзирая на сердитые Гелины окрики.