– Как знаешь. – Желтоглазый на удивление легко отступился.
Мира быстро наполнила второе ведро, подняла оба на коромысло и поспешила прочь, а настырный незнакомец следом увязался. Так и шли: она, то и дело настороженно оглядываясь, дракон – неспешным прогулочным шагом, любуясь окрестностями, будто им с Мирославой просто по пути, и он вот-вот свернёт или отстанет. Однако не сворачивал и не отставал.
У плетня поджидал дед Власий. Чужаку он не удивился, но и не обрадовался:
– Зачем пожаловал?
– А ты будто не ведаешь? – усмехнулся дракон, волосы которого снова приобрели истинный цвет, а зрачки вытянулись.
– Может и ведаю, – проворчал Власий и шикнул на Миру: – Иди в дом.
– Она знает? – кивнул на девушку желтоглазый.
– Нет.
Больше Мирослава ничего из разговора не услышала, принялась шуршать по хозяйству. Каким бы нежданным и незваным был гость, а приветить его надо: на стол накрыть, воды подать умыться. Мужчины не спешили заходить в дом. Так и стояли у плетня: дракон неподвижно, будто статуя, дед Власий – взволнованно переминаясь с ноги на ногу и взмахивая руками. Впервые Мирослава видела его таким взбудораженным, от чего сердце не на шутку растревожилось. Вот же хвостатый безобразник! Чего ему от дедушки надобно?
Наконец, сели за стол. Мира подавала да украдкой за гостем подглядывала.
Дракон снова принял вполне себе человеческий вид: рыжие волосы, круглые зрачки. И всё-таки в нём оставалась какая-то неправильность. Кожа для рыжего чересчур смуглая. Ни одной веснушки, родинки, прыщика, хоть какого-то изъяна. Глаза, как у эльфов, раскосые, но более узкие, вытянутые, с острыми, приподнятыми вверх внешними уголками. Радужка по размеру обычная, как у людей. У остроухих она почти затмевала белки, у орков была слишком маленькой, из-за чего степняков иногда называли белоглазыми, у троллей – чёрная, слитая со зрачком. Гномы больше всех других рас внешне походили на людей – маленьких, коренастых и бородатых. Драконы, оказывается, тоже могли ввести в заблуждение. Если хотели.
– Садись. Не мельтеши, – велел внучке Власий. – Послушай, что бает.
Мира на лавку скользнула, неприветливо исподлобья на гостя зыркнула.
– Моё имя – Роенгарр, – первым делом представился желтоглазый. – Можешь звать меня Роен. Я здесь, чтобы вернуть тебя в семью, Мирослава.