— Опасался спугнуть. Вдруг бы магию почувствовала и сиганула…
Балахонник сглотнул, видимо, представив это воочию, и произнес:
— Случись это, мне бы за адептку Бросвир голову оторвали. Так что я твой должник… Вовремя боги направили тебя сюда на перевязку…
«Так значит, он все-таки ранен», — поняла я и еще раз посмотрела на инистого. Если отбросить алое пятно на груди, выглядел он вполне здоровым. Здоровым таким гадом, который сейчас своей спиной заслонял от меня солнце.
— С тебя, Браттир, новый обезболивающий эликсир, — полуобернувшись к балахоннику так, чтобы разом видеть и его, и меня, произнес мой незваный толкатель и спаситель, а затем добавил: — А сейчас вырубаем ее, пока она еще чего не выкинула, и спускаем в палату.
— Я ничего не выкину, а если и скинусь, то не с крыши, а разве что на взятку этой вашей канцелярии! Даю слово! — прикинув, что я сама хозяйка оному, а потому как дала, так и взять обратно могу, выкрикнула я.
Рука балахонника на миг дрогнула, так что сияние его чар чуть ослабло и я смогла не только пошевелиться. Вот только в отличие от своего приятеля, инистый мне отчего-то не поверил. И лишь выдохнул:
— Спи!
Тут же в меня прилетело чем-то голубым, и тело обмякло, но, что удивительно, несмотря на опустившиеся веки, я не лишилась чувств. Скорее, наоборот, приобрела дополнительные. Например, невесомости, когда мое тело плавно взмыло над черепицей и поплыло куда-то…
Похоже, на чердак. А оттуда — уже в коридор. Последний, судя по голосам, был полон народу. С разных сторон доносилось:
— Спасли?
— Ух. И чего это она удумала?
— Так дар же потеряла! Куда магу без него?
— Ну да, как же без него чародею жить…
Тут через этот гвалт тараном пронесся напористый голос:
— Магистр Нидоуз, я иллюзию снимаю со двора целительской? А то под ней уже толпа адептов собралась. Даже ставки, поганцы, сделать успели: упадет ли одна, иль вы вместе и в какой позе…
— Да, все, можно убирать, — тут же сухо ответил инистый паразит.
А после снова гомон:
— Интересно, ее отчислят теперь?
— Да из-за эльфа это вчерашнего все! Я вам говорю.
— А у тебя желудочные капли есть? А то у меня что-то прихватило…
Ух, как много зрителей (а может, и болельщиков) у моего «самоубийства» оказалось! А я была-то на крыше не больше четверти часа… Только, пока я любовалась окрестностями, кто-то, похоже, заприметил меня, и, решив, что я собралась сброситься, организовал операцию по карательному спасению.