- Наверное, посчитали меня мертвым. А
мобиль нетрудно перепутать.
- Наверное, - согласился Клейст. - Но
я тут немного покопался в мобиле «Скорости». Отчасти из
любопытства, отчасти от скуки. И вот, что я нашел.
Он вынул из кармана и протянул мне
смятый кусочек свинца.
- Знаете, что это?
- Знаю. Увы, знаю. Пуля.
- Она пробила охлаждающие трубки
конденсатора, переднюю стенку котла и расплющилась о заднюю.
- То есть, стрелок сидел где-то там,
на линии, продолжающей дорогу. И стрелял так, чтобы разбить котел
именно перед поворотом.
- Да. И думается мне, что эта пуля
должна была предназначаться нам с вами.
Я прикинул варианты и согласился:
- Похоже. А из-за нашей поломки
вперед вылетел мобиль «Скорости». Только знаете что, Николай
Генрихович, похоже, что стрелок и те, кто пытался испортить наш
мобиль, из разных команд. В итоге они действовали несогласованно и
фактически сыграли друг против друга. И трагический исход этой
аварии, как ни цинично это звучит, сыграл нам на руку.
Подошел Кацнельсон.
- Марк Соломонович, что с Анастасией
Платоновной? Как она?
- Лучше, чем я ожидал. Сильное
сотрясение головного мозга, многочисленные ушибы, сломано два ребра
– скорее всего, о руль при ударе, но, по счастью, внутренние
органы, насколько я могу судить, не пострадали. Легкие ожоги нижней
части лица – это пустяки, пройдет без следов.
- То есть, ничего непоправимого не
случилось?
- Можно сказать, да. Конечно,
требуется еще понаблюдать за состоянием госпожи Боголюбовой, но
можно сказать, что она легко отделалась, в отличие от того
бедолаги, - он кивнул на тело механика.
- Тогда… Если мы вам здесь не нужны,
то мы поедем. Надо, наконец, закончить гонку, пусть и с
опозданием.
- Конечно езжайте. Я дождусь фургон и
доставлю Анастасию Платоновну в больницу.
Гнать больше не было смысла. Но и
совсем уж плестись я тоже не желал. Ехал привычно, и даже успел
обогнать нескольких аутсайдеров.
Народу на финише было совсем немного.
Несколько репортеров, несколько человек из числа клуба гонщиков,
небольшое число скучающих зевак и, к моему удивлению, господин
старший полицейский инспектор Платон Сергеич Боголюбов собственной
персоной. Он выждал, пока я получил отметку о завершении гонки,
пока зафиксировал время, и лишь потом подошел. Выглядел он
взволнованным, бледноватым, поминутно снимал фуражку и протирал
большим клетчатым платком потеющий лоб.