- Засада? Стрелок?
Я не большой физиономист, но мне
показалось, что сейчас Вернезьев не играл.
- А что, вы не удосужились
разобраться с причиной аварии? Ну так я вам расскажу. Стрелок
пробил пулей котел перед самым поворотом, и госпожа Боголюбова
просто не видела, куда нужно править. И сил быстро затормозить у
нее не хватило. Вот только стрелять он должен был в меня. Как же вы
так промахнулись, господин Вернезьев? Ай-ай-ай!
Лицо баронета закаменело, он не глядя
поставил бокал с шампанским на ближайший стол и быстрыми шагами
вылетел наружу.
Когда я вышел на улицу, то увидел
лишь удаляющийся мобиль Вернезьева.
- Куда это он? – Спросил меня
Клейст.
- На разборки, Николай Генрихович.
Помните, мы с вами говорили о том, что инцидент в Скопине и засада
– это работа разных группировок?
- Помню, конечно.
- Вот я и попытался их друг с другом
стравить. Может, это и глупо, но я надеюсь, что в итоге один хищник
загрызет другого. А если повезет, они прикончат друг друга.
Эта новость чуть подняла настроение
Клейста, но ехать к Боголюбовым он, тем не менее, отказался.
- Вы сами знаете, Владимир Антонович,
сколько у нас незаконченных заказов. А поскольку приза мы не
получили, деньги придется зарабатывать классическим, так сказать,
способом. Езжайте – вы обещали. А я тут, с детьми останусь. И то
правда – здесь как-то душевнее.
Что душевнее, это и я знаю. Может, и
нет разносолов, заливной осетрины и перепелов с ананасами, но все
настолько от души, что не ответить взаимностью просто невозможно.
Вот и вчера, едва мы подкатили к воротам, как тут же Мишка – явно
дожидался – их отворил. Осталось лишь закатиться в сарай. И баня
истоплена, и самовар поспел, и на столе пусть и простая еда, но все
вкусное, сытное, с пылу - с жару. Видно: ждали, готовились, как бы
не с самого утра. А без нас – скучали. И вот такая искренняя, от
самого сердца, забота для меня гораздо ценнее всех балов и приемов.
Но – действительно, обещал. И потому Клейст будет лечить душу в
доме, где его любят и уважают безо всяких условий, а я поеду
обедать туда, где меня принимают за мой статус и ради моего
знакомства со взбалмошной дочкой в надежде, что со мной рядом она
образумится и вернется к принятым в обществе традициям своего пола.
Ну или, по крайней мере, эти проблемы станут головной болью не
родителей, а лично моей.