Понимая, что на крутых ступенях лучше не отталкивать бывшего поклонника, а то еще перелетит через кованые перила, я безжалостно ударила его коленом в пах. Наследник у него появится скоро, можно не щадить.
— Зараза белобрысая! — прохрипел Йохан, сгибаясь.
Я продолжила спуск, не сказав ни одного плохого слова, хотя очень хотелось. Все-таки до конца не разобралась в чувствах, но однозначно предательство задело. Я злилась не из-за того, что лишилась Йохана, а потому что оказалась в числе брошенных и обманутых. И в то же время лучше так, чем связывать жизнь с мужчиной, который легко попирает моральные принципы и чувствует по отношению к тебе лишь азарт охотника. Такой в итоге обязательно предаст.
К ньйорам лучше не ходить, когда кипишь от гнева — они чутко реагируют на настроение людей. И я решила подняться на стену, чтобы успокоиться и заодно проверить воздушный щит. Если накопитель снова сдвинулся, придется артефакт снимать и разбираться, что с ним не так, в мастерской.
В галерею боевого хода я вошла мрачная, как небо в пургу.
И обо всем на свете вмиг забыла, увидев Фроста. Перевесившись через стену, он держал другого стража… за ногу!
— Отпустите его!
Фрост медленно обернулся и, приподняв смоляную бровь, спокойно спросил:
— Вы уверены?
— Да! — Сообразив, что несчастный упадет с огромной высоты, тотчас закричала: — Нет! Вытяните его и опустите здесь, на пол хода!
Страж с красноречивым прозвищем Глыба без усилий вытащил несчастного из-за стены и вместе с ним спрыгнул с приступка. Спрыгнул неожиданно для такого веса и роста бесшумно, как лесной кот, — это я отметила краем сознания, угодив в вихрь эмоций.
Испуг и гнев, вызванные Фростом, смешались с затухающей злостью на Йохана. И внутри меня вспыхнул костер бешенства.
— С ума сошли? Думаете, подобные шутки сойдут с рук? Считаете, раз вымахали, как дуб, можно издеваться над теми, кто слабее?
Висящий вниз головой щуплый парень молчал, хоть я ринулась на его защиту. Эк его проняло — боится Фроста, бедняга!
— Да отпустите же его! В таком положении вредно находиться долго!
Здоровяк бесцеремонно сбросил несчастного парня, как мешок с гнилой репой.
Меня и вовсе понесло; я что-то кричала обидное и, кажется, даже ткнула пальцем в широкую грудь. А этот негодяй безмятежно слушал — и молчал! Только взгляд зелено-карих глаз говорил, что он живой, а не глыба льда.