Помимо него, там же красовалось немало
шрамов. Впрочем, не только на руке, всё ее тело было сплошь покрыто
боевыми отметинами. И даже лицо, но там был всего лишь один
безобразный шрам. Он появился в тот день, когда она в последний раз
видела своего отца.
— А ведь когда-то на моем теле не было
ни одного шрама, — тихо проговорила она, задумчиво глядя на
огонь.
***
— Ну, можно начинать… — проговорил я,
закончив медитацию.
Сна ни в одном глазу, отдохнул
прекрасно, вот только голод начинает подступать. То, что удалось
добыть вчера, как будто в трубу улетело. Впитал, вообще, всё, и
организм настойчиво требовал новую порцию
стройматериалов.
Пока медитировал, времени зря не
терял, и нанес на кости правого предплечья три руны. Простейшие, но
далось мне это сложно. Каналы этого паренька никак не разработаны,
и творить магию было нелегко.
И дело не только в сложности, этот
момент я как-то потерпел бы. Проблема в том, что если перенапрячь
их, а сделать это очень легко, я попросту получу травмы. А
магические травмы вылечить быстро невозможно. Вот и приходится
беречь себя, а для каких-то сложных трюков всегда можно
использовать костыли.
Такие, как нанесенные на мои кости
руны. Молдис, Сонилис, Пулис, вместе они образуют крайне полезную
цепочку, что в моем мире называлась «Биение сердца». Эта цепочка
позволит мне при минимальных затратах энергии ощущать жизнь сквозь
преграды. То есть, если за стеной будет кто-то живой, я сразу это
почувствую. Ну, а потом, если понадобится, просто сотру их. Или же
наоборот, улучшу.
Сразу проверил действие рун и узнал,
что в подземелье помимо меня, есть еще шестьдесят три человека. Но
это не всё, сверху оказалось куда оживленнее, там народу собралось
под две сотни. Всех убивать не буду. Слишком долго, сложно и
рискованно, да и нет смысла. Среди них есть сильные Одаренные, их
ауры я ощущаю четко. Лучше потом вернусь и напомню о себе, когда у
меня будет больше возможностей.
Перед тем, как выйти, решил еще
немного помедитировать, доработать руны, и сделать пару заготовок
на будущее. Так и просидел еще несколько часов, а следом
активировал разложение трупа деда. Нельзя его тут оставлять, над
телом хорошего человека никто не должен издеваться. Пусть это лишь
оболочка, мне ли не знать. Но старику было бы приятно, если это
сделаю я.