— Да, вы
правы, я тоже так всегда говорила, — Мария кивнула, отпустила
чемоданную ручку и, покосившись на выход, вдруг выругалась: — Да
чтоб вам провалиться!
Проследив за
её взглядом, я увидел двух высоких мордоворотов в классических
чёрных костюмах, которые целеустремлённо направлялись к нам. Без
здравствуйте и пожалуйста они подошли к Марии: один из них
подхватил канареечный чемодан, а второй — бесцеремонно взял её за
руку и вздёрнул на ноги. Я уже собирался вмешаться, но Мария
остановила меня, покачав головой, и гневно отпихнула мордоворота,
который её держал.
— Если ты ещё
раз до меня дотронешься, — зашипела она, как гадюка, — я устрою
такую сцену, что о ней напишут все-все газеты, а ты вылетишь с
работы с волчьим билетом! Ты, а ну-ка отдай мои вещи! Немедленно!
Вы что думаете, я испугаюсь ваших рож?! Нетушки! Легко вы меня
отсюда не заберёте. Я буду кусаться, царапаться и звать на
помощь!
Мордовороты
озадаченно переглянулись, прислушались к тому, что им сказали в
наушники, и отступили, но зал ожидания не покинули — заняли места
напротив и застыли. Мария ощутимо занервничала, посмотрела на время
и выругалась ещё раз. На часах было пятнадцать минут одиннадцатого.
Значит, посадка начнётся через пять минут. Люди постепенно
стягивались к зоне вылета.
— Круто вы
их, — похвалил я. — Даже меня пробрало. Но я бы порекомендовал
насладиться триумфом чуть позже. А сейчас займите очередь,
регистрация на рейс скоро начнётся.
Лицо Марии
посветлело, она воскликнула:
— Точно,
спасибо большое! — и убежала к зоне вылета.
Мордовороты
со злостью на меня уставились. Я улыбнулся, помахал им на прощание
и последовал за Марией. Как забавно сложилось — встретились два
беглеца, которые летят в Краснодарскую Академию, чтобы скрыться от
преследования. Иронично, я бы сказал. Я задумался и случайно на
кого-то налетел. Моё лицо обдало застарелым перегаром, и кто-то с
вызовом толкнул меня в плечо. Я поморщился и поднял взгляд. Передо
мной стоял обалдуй Чурпасов — не граф, а его пьяница-сынок. Помятая
рожа, опухшие стеклянные глаза.
— ТЫ! —
проорал он и набросился на меня.
Охранники Чурпасова вовремя его
перехватили и оттащили в сторонку. Он, конечно, сопротивлялся и
рвался “начистить рожу этому утырку”, но его не пустили. В итоге
подтянулась охрана аэропорта, о чём-то пошепталась с амбалами
Чурпасова и вызвала докторов — сынку графа вкололи успокоительное и
впихнули его в очередь на регистрацию. Он едва ли не пускал слюни и
не обращал внимания на происходящее — охранники управляли им как
марионеткой. Но надолго это не поможет — ему вкололи всего два
кубика успокоительного. Если это не сильнодействующее лекарство, то
через полчаса Чурпасов оклемается и снова примется
буянить.