***
День
спустя, особняк Покотилова, кабинет князя
В дверь робко
постучали.
— Войдите! —
рявкнул князь Покотилов. Он был мужчиной лет сорока, подкаченный,
загорелый, с лёгкой сединой на висках.
В кабинет
вошёл его личный помощник. Он сильно нервничал и не знал куда деть
руки.
— Перестань
ломать себе пальцы и говори! — приказал князь и, усевшись в кресло,
поставил локти на стол, сложил пальцы домиком. — Ты же знаешь, я
гонцов за дурные новости не казню.
— Да тут уж
всё может быть. Случай-то исключительный, — невесело усмехнулся
помощник и отчеканил: — Сегодня в журнале “Немного посплетничаем”
вышла статья о вас.
— Я
разрешения не давал.
— Да вы бы на
такое и не дали. Там та-а-а-а-акие ужасы, что я не хочу их
озвучивать. Лучше прочитайте сами, — помощник протянул князю
журнал, со скорбным видом встал у него за плечом и подсказал: —
Третья страница.
Чем дольше
Покотилов читал, тем выше у него поднимались брови, пока в какой-то
момент почти не сравнялись с линией волос. Его янтарные глаза
потемнели от ярости и стали чёрными, а губы плотно сжались. Он
отшвырнул журнал, словно тот был ядовитой змеёй, и хлопнул ладонью
по столу.
— Кто написал
эту чушь?! Я ему такую чёрную устрою… Он из этого журнальчика с
волчьим билетом вылетит! Немедленно собери на этого писаку всю
информацию. Я лично прослежу, чтобы его ни на одну нормальную
работу не взяли! Будет свиньям хвосты крутить!
Храмы для общения с Богами и
жертвоприношений были рассыпаны по всей столице. Я остановил свой
выбор на том, что находился неподалёку от рынка животных — не
хотелось переться на автобусе с курицей под мышкой. Каждый Храм
находился под покровительством определённого Бога, но вход туда был
открыт всем — в специальном обрядовом зале люди могли пообщаться с
любым божественным благодетелем, на владельце Храма выбор не
останавливался. Бедные, богатые — здесь были все равны.
Я купил
молодого петуха — самого замученного на вид, поклёванного своими
сородичами. Это как-то немного успокаивало — можно было убедить
себя, что я не жестоко принесу его в жертву, а облегчу незавидную
участь. Странно, конечно, однако на поле боя я не страдал
рефлексией, а вот животных, которых вообще-то разводят на мясо,
было убивать жалко. Продавец дал мне небольшую клетку для петуха, и
я отправился в Храм.