— И ещё
дольше высмеивали? — ухмыльнулся я. — Нет уж, дайте мне стандартную
униформу, без выпендрёжа. Поверьте, моё выступление будут обсуждать
не один день.
— Да
если бы ты знал, как сложно работать… — карлик обречённо махнул
рукой. — Молодёжь! Ничего не знают и знать не хотят! Ладно, держи.
Это тебя, надеюсь, устроит?!
—
Устроит, — кивнул я, забирая у него из рук чёрные футболку и
штаны.
Когда я
переоделся, карлик отвёл меня в подвальное помещение под Ареной.
Сверху доносились громогласные выкрики ведущего: «Номер двадцать
три против номера сорок один! Огромная разница, но сыграет ли она
свою роль?! Никто не знает! А вы, дорогие зрители, уже сделали свои
ставки?» Время от времени повторялся анонс моего боя: «Впервые,
впервые, впервые! Московская Арена станет первой в истории, на
которую выйдет настоящий аристократ! Не пропустите! Сегодня ровно в
полночь!»
— И тебе даже
не интересно, с кем ты будешь драться? — спросил с любопытством
карлик.
— А вы мне
расскажете, чем он знаменит? — хмыкнул я и, когда он покачал
головой, продолжил: — Ну а какой мне прок с его номера? Вы хорошо
храните тайны своих бойцов. Журналисты дают их приёмам громкие
названия вроде Смертельного Метеорита, но нет ни одного намёка, что
бы это могло значить.
— Конкуренция
между Аренами, — объяснил карлик. — Ты можешь быть шпионом от
конкурентов. А на соревнованиях Арен разыгрываются о-о-о-очень
ценные призы. Так что мне выгоднее поиметь с тебя одноразовую
прибыль и слить в утиль, чем рискнуть и подставить своих
гладиаторов. К тому же о тебе ходит много слухов…
—
Разумно.
Ровно в
полночь на Арене заиграла торжественная музыка и карлик посеменил к
лифту:
— Твой выход,
Ломоносов.
Лифт поднял
нас на Арену, и, когда я вышел в центр песчаной площадки, трибуны
взвыли, выкрикивая мою фамилию. Сквозь невнятные вопли были слышны
пожелания смерти — видимо, статья про бедных девочек Леру и Веру
добавила мне «поклонников». Пока зрители бесновались, я обдумывал,
как построить поединок. Потянуть время и покрасоваться? Нет, глупо
и опасно. Это тело плохо тренировано, использовать магический
доспех я не смогу, так что один удар может отправить меня в
Изнанку, на окончательную реинкарнацию. А за такую тупость я
обязательно перерожусь в камень.
— С правой
стороны Арены самый смелый из аристократов, который рискнул сойтись
в честной схватке со старейшим и опытнейшим номером нашего клуба!
Марк Ломоносов! — трибуны зааплодировали. — С левой же стороны… —
на этих словах напротив меня из-под земли поднялся лифт и из него
вышел мужик лет тридцати с тонкой чёрной косой посреди лысой
головы. — Номер пятьдесят шесть!